Собрав волю в кулак, Катти пошла скрестись к двери ванной комнаты.

– Ты чего?
– удивилась из-за двери Мадди.
– Я скоро уже.

– Да я не мыться хочу.

– А-а, - понимающе протянула подруга.
– Да, дурная система, конечно. Я постараюсь поторопиться.

– Да нет, - фыркнула Катарина.
– Я с таким серьезным вопросом, а ты... Знаешь, вот с одной стороны, тяжело с дверью говорить. А с другой - как-то попроще.

– Мне тебя плохо слышно, и, подозреваю, тебе тоже.

– Сейчас, - улыбнулась Катти и, вытащив два семечка, потерла их друг о друга, после чего одно запустила под дверь.

– Ого, у меня вокруг ванны вырос целый лес! Что это?

– Это чтобы я тебя слышала, а ты меня, - рассмеялась Катти и погладила алые лепестки выращенного цветка.
– Это моя личная разработка, называется «мак-болтун».

– Он только в паре вырастает? А какой-нибудь «конопли-подслухуньи» у тебя нет? Было бы здорово, - размечталась Мадди.

– Нет, такого нет. Но могу сделать, - улыбнулась мэдчен ван Ретт и замолчала.

– Если ты подбираешь слова, то не надо. Обычно, чем больше времени тратишь на составление грамотного, не обидного предложения - тем хуже оно звучит.

– Ты и Лиаду. Вы переспали в парке?

– Что? Нет!
– цветы передали не только голос, но и возмущенный плеск. Видимо, Мадди дернулась в ванне.

– Прости. Просто ты сказала про кровь, и листочки в твоих волосах. Не розы, а я имею в виду с кустов, и все такое.

– Нет, мы гуляли, а потом убегали от кого-то, его Лиаду увидел, - захихикала Мадди.
– А потом целовались, но он руки дальше талии не распускал. Это я просто... Знаешь, когда я потеряла своего возлюбленного, то долго плакала. У меня ничего не осталось на память. Вот сейчас я и решила, если мы... если он... То я не буду ломаться. Только помолюсь, чтобы ребеночек получился.

– Может, срезать у него с головы локон?
– откашлявшись, предложила Катти.

– Я люблю его, - спокойно сказала Мадди.
– И так, как его, - уже никого и никогда не полюблю. Я не думала так даже в прошлом. Рыдала, горевала, но чувствовала - еще полюблю.

– Вы знакомы всего ничего.

– Катти, мне из ванны не вылезти.

– Ногой подпихни.

– Ага, шустрые они у тебя. А насчет знакомства... Видишь ли, мы не любим безразличных нам людей. Если при первой встрече ничего не екнуло, то ничего и не будет. Нет, можно, конечно, можно вырастить любовь. Из взаимного уважения, компромиссов и заботы друг о друге. Ровное, теплое пламя в жаропрочном камине. После Лиаду я смогу только так. Но с кем? Мой жених не уважает женщин в принципе. Ладно. Забудь все, что я сказала.

– Я в любом случае буду названной матерью, - шепнула Катарина.
– И подумай, он тебе нужен, твой жених?

– А куда я пойду? Мой папенька не будет долго терпеть незамужнюю девицу в доме. Это портит репутацию семьи.

– Значит, будем вместе выживать, - спокойно сказала Катти.
– Если меня принудят к замужеству, я тоже уйду. Не пропадем. С меня начальный капитал, с тебя - мозги.

– Ха! Если будет хотя бы пять сотен золотых, я за пару лет сделаю нас богатыми, - засмеялась Мадди.

– Будет, - фыркнула Катарина.
– И жилье - тоже будет. Вот только ты с таким знанием дела про кровь говорила. Что ее мало бывает.

– А, да нет. У нас папина помощница замуж выходила, а муж ее потом истерику устроил. Так ему даже целителя приглашали, чтобы он молодую жену осмотрел. И подтвердил.

– Вот оно что. Нет, я бы тебя в любом случае поддержала, - заверила подругу Катарина.
– Просто есть лучшие места, чем дворцовый парк. И вообще, могла бы сразу сказать, что я тебя неправильно поняла.

– Я себя не на помойке нашла, - фыркнула Мадди.
– Никаких кустарно-земельных упражнений! А ты меня спросила, пошутила ли я про ребенка, - так я про него не шутила. Если что, то я его рожу.

– Слава Серой Богине, - выдохнула Катарина.
– Ой, кажется мне пора.

– Удачи.

А Катарине и правда было пора - стеклянный столик сверкал так, что отсветы были видны и в спальне. Но, если честно, мэдчен ван Ретт потому и оставила дверь открытой - чтобы увидеть отсветы или услышать стук. Но в то, что Альтгар за ней зайдет, не верилось. Значит, свяжется каким-нибудь волшебным способом. А самое логичное - использовать стол. Он же сам писал, что доработал его.

На столе лежал конверт. Катти сама поразилась тому, как сильно забилось сердце.

«Через двадцать минут внизу».

Резко развернувшись, Катарина бросилась к зеркалу. Оттуда на нее взглянула взволнованная мэдчен с безумным взглядом и пунцовыми щеками.

– Переодеться времени нет, - выдохнула ван Ретт и упала в кресло.

Усмирив дыхание, она постаралась внушить себе одну простую мысль: «Это просто прогулка. Я хорошо выгляжу, моя прическа в порядке». Все это было правдой. Как и то, что она тут же, за секунду, нашла в своей внешности с десяток несовершенств. И трость. И губы-подушки. Зачем он ее позвал на свидание? Посмеяться?