Даже слишком.

Второй этаж был забит людьми. Знакомые лица и не очень, шумные и весёлые, большинство – с кубками в руках. Усталые, заросшие и громкие беседы.

– Какого демона, Робартон?!- прошипел Баэльт, разворачиваясь к рыжебородому юстициару. Его апатия испарилась, оставив лишь злость и разочарование.- Я думал, тут будет пара человек!

– Ну, ты ж сказал – позвать наших,- с улыбкой проговорил Ирвин, становясь поперёк лестницы.- Торговое Отделение здесь. И кое- кто из твоих старых друзей. Что- то вроде праздника в тою честь. Ты заслужил.

– Зачем?!- Баэльт предпринял попытку просочиться мимо Ирвина, но тот отпихнул его.

– Мы с моей будущей женой подумали и решили, что тебя нужно оживить.

Баэльт несколько мгновений переваривал услышанное, не двигаясь и глядя то на миниатюрненькую девушку, то на Робартона.

– Вы…

– Собираемся,- проговорила Мэл, улыбаясь.- Вам нужно расслабиться, господин Эриэрн. Повеселиться в компании, выпить.

Баэльт вздохнул, пытаясь успокоиться. Сердце юстициара часто билось, ему хотелось оттолкнуть Робартона и убежать прочь отсюда. Внезапно стены «Гостеприимства» стали казаться изящной, болезненно изощрённой ловушкой.

И ему хотелось на просторы тесных улиц. Хотелось вдохнуть полной грудью чистейший воздух, отдающий дымом, рыбой и ещё боги знают чем.

– Давай,- Робартон с улыбкой кивнул в сторону толпы. Он когда- нибудь прекращает улыбаться своим ехидным оскалом?!- Ты всё равно этого не избежишь.

Баэльт опустил взгляд, чувствуя, как сердце беспокойно колотится. Как будто предчувствуя что- то плохое.

Они не заставят его сделать это! Они не заставят его сесть говорить с ними всеми, смеяться и пить, если он сам того не захочет!

Но он хотел.

Где- то очень- очень в глубине души. Но недостаточно глубоко, чтобы плюнуть на всё и уйти.

– Эй- эй!- здоровенный усатый мужчина со шрамом через всё лицо размашисто пожал руку опешившему Баэльту.- Посмотрите на героя дня! Парни, Мрачноглаз здесь!- рявкнул он в толпу.

– Мрачногла- аз!- дружно рявкнула толпа, заставив Баэльта испуганно сморщиться.

– Демоны раздери, дружище, ты крут!- мужчина хлопнул Баэльта по плечу, а через миг его места занял Леонард.

– Проклятье,- его обычно равнодушное лицо расколола слабая улыбка.- Кто бы мог подумать, а. Я демонски рад, Баэльт.

– Я тоже,- не особо убеждённо пробурчал Баэльт, пожимая руку Леонарда в ответ.- Все эти люди. Столько их.

– А ты чего хотел? Каждый юстициар, желающий почтить тебя, пришёл сегодня сюда.

– Как- то многовато их тут…- плечи Баэльта поникли. Действительно. Почему их так много?

Это одновременно радовало и злило его.

А он ненавидел такие противоречия. Безмозглый Робартон, безмозглая новенькая!

– Мрачноглаз,- из толпы вынырнул Вульфар, специалист по контрабанде. Серьёзный северянин, как и Баэльт, одноглазый.- Моё почтение. Никогда не думал, что мы добьёмся чего- то подобного. Поздравляю.

– Спасибо,- Баэльт ошарашенно кивнул.

– И повеселее,- суровое лицо северянина исказилось в оскале.- Победителям нужно праздновать – так было всегда. А мы все – начиная с тебя! – победители сегодня! Ха! Кто бы мог подумать?- и он, хохоча, скрылся в людской массе.

Баэльт попытался найти взглядом кого- нибудь из друзей – но вокруг были лишь незнакомые лица.

– Господин Эриэрн,- худощавый и аристократичного вида старик протянул руку Баэльту. Тот с чувством сильнейшего отвращения пожал её.- Стефан фон Радавел. Для меня это честь – пожимать руку вам.

– Мы все тут равны,- Баэльт поспешно высвободил руку из старческого захвата.

– О, но герой всё же вы. Среди равных сегодня вы – первый! Скажу вам честно – я не доверяю молодёжи. Но вы – старая закалка. Сразу видно.

– О. Спасибо,- Баэльт попытался улыбнуться и спользнул мимо людских спин дальше.

Кажется, он видел стол. А на столе – бутылку.

Проклятье, лучше бы ему было отказаться от этих глупостей и идти домой. К Каэрте.

Может, это страх за неё подтачивает его изнутри? Конечно, десять человек – это серьёзная защита. Рин при таком раскладе и не подумает туда соваться.

Но ему всё равно было тревожно.

Некоторые юстициары уже сидели за столом, выпивая и громко общаясь. Суровое, сдержанное веселье – как раз такое, какое нравилось Баэльту.

Мелински, завидев его, с ухмылкой поднял кубок в его сторону. Баэльт кивнул ему и уселся на свободный стул.