Заэль кивнул и тоже направился к спальням. Он, как и остальные однокурсники, комнату свою никогда не запирал, так как ничего особо ценного там не хранилось: одни учебники да одежда и несколько памятных побрякушек. Кроме разве что...

Заэль почувствовал неладное, едва войдя на порог спальни. Эльза все ещё была тут: она стояла посреди комнаты, бледная, с потухшим взглядом. Она что-то сжимала в ладони, и Заэлю не сразу удалось разглядеть, что именно. А разглядев, он содрогнулся всем телом и напрягся.

В руках у нее был браслет Маккейн. Этот браслет лежал в ящике прикроватной тумбы, куда, по правде говоря, доступ Эльзе был закрыт. Ну то есть ящик не был запечатан за семью замками, там хранились лишь некоторые занимательные вещички, но копаться там кому-либо было строго-настрого запрещено, и на ящик было наложено запирающее заклятие, которое могла снять только наложившая его рука. Заэль скрипнул зубами, припомнив, что сегодня доставал оттуда некоторые бумаги и, возможно, забыл запереть ящик обратно. Вот надо же ему было забыть об этом именно сегодня!

– Ты... Это ты... Ты убил Маккейн!

– Что?
– опешил Заэль.
– С чего ты...

– Браслет!
– закричала вдруг Эльза, потрясая украшением перед носом Заэля.
– Я прочла его!

– Вроде он не похож на книгу, - попытался пошутить Заэль, но Эльза оборвала его на полуслове.

– Я прочла его историю! Историю предмета, чей он и что стало с его хозяином, нас учила этому профессор Потт на прошлой неделе. Браслет показался мне знакомым, и я решила прочитать его, заодно потренировать новое заклинание. И оказалась права, браслет принадлежал Маккейн. Он был на ней в день ее смерти!

Заэль молчал. Ответить ему было нечего. Отрицать бесполезно, а объяснения вроде "она сама ко мне полезла" даже произносить вслух было стыдно.

– Солнышко мое, а зачем ты лезла в мои личные вещи? Практиковаться в чтении историй предметов можно в гораздо более, ммм... спокойных местах.

– Ты скрывал это от меня! Ты обманывал нас всех!
– продолжала кричать Эльза, сверкая глазами.
– Как вы могли так подло с ней поступить?

– Я не...

– Вы подкинули ее демонам на растерзание, чтобы сбить всех с толку! Зачем, Господи, Заэль, зачем? Как вы могли? Как ты мог? И никакое я тебе не солнышко!..

– Ну хорошо: мисс Кларксон, Эльза, Страж, в конце концов...

– Я не твой Страж!
– едва не проорала Эльза, голосом, столь полным гнева и металлического холода, что Заэль отшатнулся.
– Никогда им не была и не буду! Не хочу иметь ничего общего с таким зверем, как ты! Как вы все в своей Академии сумасшедших!

Не в силах пошевелиться, Заэль просто смотрел, как от него уходит его смысл жизни. Он чувствовал гигантскую пропасть, возникшую между ними, и не имел ни малейшего понятия о том, как исправить ситуацию. Он почти слышал, как с треском рушились осколки хрупкого мира, который Заэль с таким наслаждением выстраивал последние несколько недель. Протянул было руку в попытке задержать Эльзу, попробовать объяснить, но она так злобно зыркнула на него, что рука волшебника замерла в воздухе на полпути.

В районе солнечного сплетения больно закололо холодными иголками. Ему не было знакомо это чувство неприятного холодка, но в Армариллисе рассказывали, что примерно так ощущается раскол связки Бойца и Стража.

Заэль раздосадованно зашипел и ударил кулаком по шершавой стене. Он совершенно не знал, как ему быть в создавшейся ситуации, особенно после того, что ему поведал Ильфорте. Именно сейчас, пока Эльза так злится, её разум открыт к проникновению извне, а значит, с ней нельзя было говорить начистоту и пытаться найти решение проблемы вместе.

Находиться в школе совершенно не хотелось, поэтому Заэль вновь телепортировался к себе домой и плюхнулся в кресло у потухшего камина, от которого ещё исходило приятное тепло. Он перебирал воспоминания, как драгоценные жемчужины, и когда почувствовал, что стало совсем невмоготу, потянулся к блокноту с ручкой: Заэль всегда придерживался мнения, что для разгрузки мозгов надо загрузить ежедневник. Поэтому он писал и писал весь вечер: просто мысли вслух, свои переживания, обрывки высказываний, которые в итоге зарождались в строки новой песни.