– Увы, у деревьев тоже есть уши, – вмешалась в их беседу я.
– Однако разговаривать с ними способны только дриады.

– Дриады могут говорить с деревьями?
– ошеломлённо посмотрели на меня эльфы.

– Да, мы понимаем язык деревьев, а они нас, - поведала я.
– Не знаю, как это получается, поэтому пояснить детальнее не смогу.

Нашу беседу прервал громкий гул охотничьего рога, раздавшийся из лесной чащи и оповестивший об окончании охоты. Мои собеседники огорчённо вздохнули, и развернули коней. вслед за ними это сделала и я, и мы направились в обратный путь. Возвращались практически молча. Видимо, моим кавалерам требовалось время, чтобы мысленно переварить ашу беседу. Они благородно довели меня до дома Аринга, помогли слезть с лошади,и вежливо попрощались. Мой учитель вернулся гораздо позже. Его доспехи были забрызганы кровью вепря. Ведь в отличие от меня, Аринг принимал самое активное участие в травле и охоте.

– Хорошо развеялась? – поинтересовался он. – Надеюсь, никто из нашей молодёжи не успел вскружить тебе голову?

– О, я очень благоразумная в этом отношении девуша, - с улыбкой ответила я. – За меня можете не волноваться. Это скорей вы подвергали себя опасности, когда сражались с диким кабаном.

– Я тaм был не один и не подвергался особой опасности. А чего это ты вдруг стала обращаться ко мне так официально?

– В смысле на «вы»?
– протянула я. – Просто оробела,и как-то само вырвалось, когда я увидела вас в доспехах. Не знаю, почему... В языке людей нет вежливого обращения, но в эльфийском оно присутствует…

– Неужели я такой грозный? Ладно, сейчас разоблачусь и давай-ка без официальностей, – засмеялся ринг.
– Кстати, во время охоты я говорил со старым товарищем. Он служит на приграничных с людьми землях, и в наших краях на отдыхе. Так вот, он рассказал, как неизвестная человеческая девушка в серебряной кольчуге, очень похожая на тебя, помогла захватить богатый караван и сообщила важные сведения, а потом сбежала. Случайно не знаешь, кто бы это мог быть?

– Да, он не ошибся, – тяжело вздохнув,и скромно потупив глаза, чистосердечно призналась я.

– Несомненно, старейшины захотят с тобой поговорить об этом, когда узнают, что это была ты. А со временем ои прознают обязательно. Однако вoлноваться тебе не стоит. Они настроены благожелательно к той девушке и даже готовы выдать ей вознаграждение, а также принять на cлужбу и разрешить поселиться на эльфийской части ничейных земель.

– Мне хорошо здесь с вами, с тобой, – поправилась я, - и не хочу переезжать на ничейные земли и поступать к кому-либо на службу, - говорила совершенно искренне, настолько, что глаза наполнились слезами, но мне удалось сдержаться и не заплакать.

– Здесь я бессилен что-либо сделать. Как только старейшины позовут,тебе незамедлительно придётся поехать к ним и согласиться принять все их условия. Отказа они не потерпят. Не возражай им ни в коем случае. Ко мне же ты сможешь потом приезжать, когда захочешь, и гостить, когда представиться такая возможность. Но это в будущем. Пока же они еще не связали в один узелок ту неизвестную человеческую девушку и раненую дриаду, которую взял в свои ученицы старый лекарь-травник.

– Хорошо, - согласилась я с мнением учителя.
– Не стану загадывать вперёд. А там обязательно прислушаюсь к совету.

– Вот и прекрасно, - довольно проворчал Аринг.
– Пойдём ужинать, а то тебе давно пора ложиться спать.

К вечерней трапезе у нас было здешнее обычное меню. Молочная каша из смеси каких-то выращиваемых эльфами злаков и настоянный на травах берёзовый сок и мёд. Излишеств Аринг не допускал, да и я к такому уже привыкла. Сегодня мы ужинали молча. Я всё еще находилась под впечатлением услышанного от него предостережения и боролась с возникшей тяжестью на душе. А мой учитель, видимо, тожe не желал говорить на эту тему.

С утра моя жизнь вернулось в прежнее спокойное и размереное русло. Дни шли за днями и, к счастью, эльфийские старейшины не давали о себе знать. ана от стрелы зажила окончательно,и ринг уже позволил мне ходить с собой в лес за травами и берёзовым соком. днажды я не удержалась и прямо при нём заговорила со старым клёном. Я видела, - Аринг потрясён, хоть, как может, старается скрыть это. Особенно его удивило моё умение быстро и без вреда для деревьев наполнять его баночки их соком. Он не просил делать это специально, однако всегда оcтавался доволен если я приносила сок от того или иного дерева для его настоев. Постепенно я познала эльфийскую грамоту и теперь коротала вечера за чтением книг, что были мне разрешены. Закончилась эта идиллия как всегда внезапно. Однажды у дома Аринга остановился эльфийский всадник и протянул послание. Как оказалось, предназначалось оно для меня. Старейшины эльфов наконец-то поняли, кто именно живёт у старого травника,и звали меня на аудиенцию. Сам гонец и должен был сопроводить меня туда. Выходит, снова следовало собираться в дорогу, а значит, моя спoкойная жизнь подходила к завершению.

К старейшинам я отправилась хоть и одетая, как знатная эльфийская дама, но верхом на лошади под женским седлом, а не в паланкине. Рядом со своим хмурым провожатым я чувствовала себя больше пленницей, чем спутницей. Из оружия при мне оставили только кинжал. Как уверял мой провожатый, опасаться нападения не приходилось, на их дорогах – безопасно, и что у самого только короткий меч. Разговаривал он со мной односложнo, довольо сухо и лишь по мере необходимости, видимо считая себя представителем высшей эльфийской расы.