Вырвавшись из рук законников, я побежала к нему, уже понимая, что — опять, снова! — не успею.

Огонь взметнулся в небо, и его жар опалил мои замерзшие щеки.

Чей-то крик взрезал тишину площади.

— Папа!!!

Я проснулась. Села в постели, тяжело дыша, как будто действительно только что пробежала на пределе сил несколько сотен шагов. В комнате было тихо. Лунный свет проникал через неплотно задернутые шторы.

«Папа!» — набатом прозвучало в голове.

Дрожь прокатилась по телу. Встав с кровати, я прислушалась, но так и не смогла определить источник звука. Коридор был темен и пуст, во дворе — тоже ни души. Да и кому из обитателей поместья вообще мог принадлежать этот голос, слишком высокий и звонкий для взрослого человека?

«Папа, папа, папа!»

И тут я поняла. Осознала, что глубоко внутри уже давно догадалась, кого скрывали толстые стены сторожки. Не понимала лишь, что заставляло лорда столь ревностно охранять тайну существования в поместье больного ребенка.

И вот тогда мне стало по-настоящему страшно.

Сдернув с плечиков первое попавшееся платье, я спешно надела его, кое-как затянув шнуровку. На ходу впрыгнула в стоявшие у кровати туфли. Схватила со столика перчатки, успокоительное и почти закончившийся флакон со специями. Настежь распахнула дверь, выскочила в коридор. И побежала.

«Папа, папа, папа!» В голове, заходясь плачем, надрывно кричал мальчик. Его мысленный крик был наполнен таким ужасом, такой невероятной, беспредельной болью, будто отец, до которого он тщетно пытался дозваться, находился на волоске от гибели. И я бежала, бежала, потому что просто не могла не ответить на эту отчаянную мольбу о помощи.

В этот момент мне было не важно, почему я слышала его. Не важно, что только ментальные маги способны к мысленному контакту на расстоянии. Не важно, как мальчик вообще сумел почувствовать опасность, и насколько велики были мои шансы спасти лорда Кастанелло.

Главное…

Ребенок завизжал, тонко и пронзительно.

Мне оставалось лишь несколько последних шагов до двери, ведущей в покои лорда, когда во всем коридоре разом зажегся свет.

А в следующее мгновение мир поглотило слепящее, обжигающее огненное безумие.

*

Взрывной волной, распространившейся от лопнувших накопителей, меня отшвырнуло к стене. Я едва успела защитить руками лицо. Осколки кристалла впились в тыльную сторону ладоней и руки. Затылок пронзило вспышкой боли. Почти инстинктивно я потянулась потрогать место удара, и ткань перчатки тут же пропиталась липкой влагой. Перед глазами плясали яркие всполохи. Я ощущала вокруг себя только нестерпимый жар и магическое пламя.

Прикрывая лицо, я ощупью двинулась вдоль стены, а безжалостный пожар поглощал ставший привычным мир. Слышался треск досок и шорох обоев, горящими пластами соскальзывающих на пол. Огонь был повсюду. Мне казалось, что уже занялся ворс ковра и вскоре пламя перекинется на юбку, и тело сводило паникой, ноги подгибались.

Каким-то чудом я оставалась в сознании. Разум мой словно отключился. Больше всего на свете хотелось без сил опуститься на пол, закрыть голову руками и ждать,

когда все закончится. Но настойчивый крик ребенка заставлял идти дальше.

Я считала шаги, и это было единственное, что удерживало меня на грани безумия. Дверь покоев лорда Кастанелло должна была быть совсем недалеко. Три, четыре. За спиной с грохотом обрушилась картина, висевшая ровно напротив светильника. Шесть. Еще немного.

«Папа!»

«Потерпи, мальчик, — подумала я в пустоту, не особенно надеясь, что он услышит. — Я уже близко». Восемь, девять.

Сквозь колеблющийся от жара воздух я с трудом различила темное пятно. Один из светильников располагался совсем рядом с дверью, и огонь уже примеривался к дверному косяку, но до самой комнаты, кажется, еще не добрался. Оставалось только надеяться, что лорд внутри, и он не зажигал света. Я метнулась вперед, схватилась за раскаленную ручку, дернула на себя. Кожу под перчаткой обожгло острой болью, но дверь поддалась, и я почти ввалилась в темную комнату.

С силой захлопнув за собой дверь, я соскользнула на пол. В покоях лорда было прохладно и сумрачно, и я хотя бы на время почувствовала себя в безопасности.

«Лорд должен знать, как нам отсюда выбраться, — я хваталась за эту мысль как за спасительную соломинку. — Лорд что-нибудь придумает, и мне не придется возвращаться в охваченный огнем коридор в одиночку».

Ответом мне была оглушительная, пугающая, неестественная тишина.

«Папа!»

Надо идти.

Лорд оказался в спальне. Шторы не были задернуты, и в свете, проникавшем с улицы, я с ужасом увидела, что супруг лежал поверх покрывал в какой-то странной, нелепой позе. В первое мгновение мне показалось, что он мертв. Присев рядом с ним на кровать, я прикоснулась к его шее, и с облегчением ощутила мерное биение пульса.

— Милорд! — я что есть силы встряхнула его. Никакой реакции. — Милорд Кастанелло, что с вами? Очнитесь! Да очнитесь же!

Тишина. Со стороны двери, ведущей в коридор, раздалось зловещее потрескивание. Кажется, она начинала поддаваться огню.

— Лорд Кастанелло! — отчаянно закричала я и дважды наотмашь хлестнула его по щекам, но и это не помогло привести его в чувство. Он спал. Или был без сознания. Конечно, еще вечером мне показалось, что лорд находится на грани истощения, но

как же не вовремя, как это все некстати, словно бы…