— Конечно. Как я мог забыть.

— До меня дошел слух, — решил он не тянуть с выявлением обстоятельств, — что пропал кошель с моим жалованием.

К его удивлению Орвальд вынул из того же сундука туго набитую мошну и небрежно швырнул ее на стол. Грог выпучил глаза, глядя на кожаный мешок. Там было в два раз больше его недельного жалования.

— Вторую половину получишь потом.

Так будет еще половина? Грог встал, подошел к кошельку и коснулся его дрожащими пальцами. Теперь он точно покойник. Даже верные псы барона — Балдур и Кант столько сразу не получали.

— Куда вы пошлете меня на этот раз? — спросил Грог, не в силах отвести взор от страшной награды.

— Далеко и высоко.

— Прошу, не вынуждайте меня снова лазить по горам среди этих кошмарных никрипов, — взмолился он, вспоминая последнюю ходку к Филлитовому ущелью, едва не стоившую ему жизни.

— Нет. С рудой покончено. Место куда я тебя отправлю — крошечная пещера на севере. Так что радуйся. В горы ты не полезешь.

— Пещера?

Грог сощурился. Он не любил пещеры, особенно крошечные. Обычно маленькие гроты являлись источником больших проблем. В таких местах часто находились гробницы или хранилища проклятых артефактов. Верф как-то раз сказал, что на острове в незапамятные времена обитали какие-то древние и хитрые народы, подобные меандрийцам. Следы их присутствия, вроде каменных кругов, разрушенных храмов и глиняных табличек на непонятном языке, находили повсюду. Особенно много их было в диких областях Миркхолда, где, со слов охотников за артефактами, творилась чертовщина. Погребальные пещеры с ловушками и нежитью были особым подарком древних, благодаря которым гибло множество беспечных путешественников.

Орвальд заметил его смятение и с улыбкой продолжил:

— Помнишь, два дня назад у меня на дворе гостили два странника, которые…

— Которых вы приказали выпороть ни за что?

— Осторожно, Грог, — приподнял толстый палец Лендлорд. — Надеясь избежать заслуженной порки, оба стали наперебой твердить о какой-то пещере. Мол, где-то у пустоши близ Скалистого предела есть невысокая гряда, окруженная соснами. В той гряде — пещера. Неподалеку находится полусгнивший подвесной мост над водопадом. Кажется, когда-то там проходил старый торговый путь. Идеальный ориентир. Ты так не считаешь?

— Пожалуй.

— Вход в пещеру зарос плющом, но понять, что она рядом, можно издали. На сотню шагов от нее веет гнилью.

От Грога не ускользнуло то, как Орвальд поежился. В том не было ничего удивительного. Провести логическую цепочку в этом случае смог бы и ребенок. Пещера — гниль — разложение — нежить.

— Бродяги остановились на ночлег в сосновом бору, развели костер и уснули, но проспали недолго. Едва стемнело, со стороны гряды донеслись протяжные звуки, как будто металл терся о металл или кто-то точил клинок. Они прокрались туда, и нашли погребальную пещеру. Внутри был овальный грот с пятью саркофагами. На самом большом из них лежал изумительной красоты клинок, похожий на боевой меч королевских гвардейцев. Думаю, это какой-то древний артефакт, а может один из тех мечей, которые называют вергальскими. — Сказав это, Орвальд посмотрел на фамильный щит в глубине кабинета, за которым висели два таких клинка. — Их всегда находят у Ниргала на рогах.

Грог лишь тяжело вздохнул. Впору запасаться святой водой и жидким огнем. В лучшем случае придется иметь дело ожившими костями. Что ж, теперь, по крайней мере, ясно, зачем скряга вызвал именно его. Никто из наемников в здравом уме не пошел бы на такой риск, даже ради прибыльной должности.

— На других саркофагах лежали несметные богатства: золотые блюда, сундуки с алмазами, кубки, изящные клинки и многое другое. Эти болваны заверили меня, что пещера буквально ломилась от золота и драгоценных камней.

— Чего только люди не выдумают под ударом кнута, — как можно проще ответил Грог, в глубине души надеясь, что доказательств предоставлено не будет.

Орвальд его разочаровал. Землевладелец вытащил из-под стола большое золотое блюдо и нежно провел по нему указательным пальцем. Грог, глядя на блестящее дно, испещренное стертой клинописью, только вздохнул.

— Бродяги уже достали мешки, — продолжил барон, — но успели схватить только это блюдо. Потом тьма вокруг них как будто ожила и поползла навстречу, словно туман. Так они сказали. Затем из нее появились две фигуры в тяжелых доспехах…

— Вот как? — перебил Грог, поерзав в кресле, которое внезапно стало жестким. — Насколько тяжелых?

— Ну… с украшениями, наплечниками, пузатыми кирасами, пластинчатыми поножами. Все как у…

— Гамеланцев, — закончил Грог, побледнев. — Если нежить носит броню святого ордена, то это падшие воины Нисмасса.

Наступило гнетущее молчание. Орвальд кивнул. Он и сам все прекрасно понимал. Таких существ даже сами гамеланцы предпочитали не тревожить без надобности.

— Призрачные стражи, — неожиданно громко произнес Джагинс.

Грог и Орвальд одновременно посмотрели на него. Мажордом смутился и, почесав затылок, прибавил:

— Я слышал, так их называют нисманты. Ох уж эта нежить. Прилип ко мне как-то раз скелет гоблина в лесу…

— Да. Это были призрачные стражи. И что? — оборвал Орвальд. — Они преследовали их некоторое время по лесу, прежде чем вернуться обратно. Должно быть, какой-то некромант привязал этих тварей к пещере, так что далеко от нее они не уходят.

— Дохлые гамеланцы мне не по зубам! — запротестовал Грог, наблюдая за переменами на лице барона. — Рубить их обычным мечом бесполезно.