Шрифт:
— А Вил?
— А что Вил? Это уже не наша проблема.
В комнате повисло молчание. Брат удивленно переводил взгляд с меня на мать и обратно, и явно никак не мог понять происходящего. Что-то у него там, в голове не складывалось. Да и у меня тоже не особо шестерёнки ворочались.
— Я не выйду за Бернарда, — сказала четко и ровно, чтобы все услышали и намотали себя на ус.
— А за кого тогда? — сложила мама руки на груди. — Ты самая богатая невеста в Тёмной Империи после принцессы, а по уровню силы она тебе даже в подметки не годиться! Тебе двадцать четыре. Ещё три года и станешь старой девой.
— Ну и пусть! — возразила мне. — Мне кроме Вильяма никто не нужен.
— Нету больше твоего Вильяма, — тяжело вздохнула мама. — Был наш, стал их. Лучше за женихом следить надо было.
— То есть ты в это веришь?
Мама задумалась и пожала плечами.
— Так что мне ответить Императору?
— Напиши, что у меня большое горе, и я убиваюсь по жениху.
— Очень смешно, — ответила мама, вставая с дивана. — Я позову слугу, чтобы тут всё убрали, — и обратилась к брату. — Пойдём, дорогой мой, обсудим твоё обучение в университете.
И они ушли. Чуть позже пришла горничная с метлой и совком, испуганно ойкнула, когда заметила меня.
— Не обращай внимания, — сказала ей. — Делай спокойно свою работу.
На столе меня ждал чай и десерт. И под звонкое треньканье осколков посуды, я ела пирожное, которое совсем не приносило радости.
VI
Всё утро я провела в кровати, упиваясь жалостью недостойной благородной леди. Но так уж сложились обстоятельства. Заходила горничная, докладывала о людях, с которыми у меня сегодня были запланированы встречи, но ни сил, ни желание заниматься делами не было. Боевой настрой испарился за ночь. Утром всё вообще по — другому стало выглядеть.
Я раскисла.
— Миледи, — в комнату снова вошла горничная. Было видно, что ей неловко, но всё же она пришла. — Миледи…
— Уйди, — тихо, но твёрдо сказала я.
— Простите, но там…
— Я сказала, уйди! Я сегодня никого не принимаю!
Девушка молча ушла, а я сильнее закуталась в одеяло как в кокон теплый и уютный… шторы плотно закрыты, и в комнате было темно. Такая простая иллюзия ночи, но с улицы всё равно доносились чьи-то голоса сквозь открытое окно. Захотелось вернуться в поместье, подальше от всей этой городской суеты и от дворцовых интриг. Никогда не думала, что и меня затянет в эту трясину.
Дверь снова открылась.
— Вставай! — требовательный голос матери, тяжелый шаги и потом с меня содрали одеяло. — Принц ждёт!
— Что? — села я на кровати.
— Его Высочество в гостиной, — проговорила мама, смотря на меня. — Он требует разговора. Поднимайся живо!
Я растерянно встала с кровати. Щёки горели. Мама выглядела взволнованной.
— Всё в порядке? — спросила у неё.
— Пока да, — кивнула она. — Приведи себя в порядок, — потрепала меня по щеке. — Он ждёт тебя.
— Он ведь не предложение пришёл делать? — заволновалась я, стоя босиком.
— Кто знает, — пожала она плечами и вышла.
Кто знает?
Пришла горничная, которая помогла мне надеть платье, а потом быстро собрала мои волосы в прическу. На туалетном столике лежал прощальный подарок Вильяма — подвеска, что подарил перед летним балом. И я надела его, убеждая себя, что кольцо всё ещё моё, Вильям всё ещё мой жених, а принц просто зашёл на чай… но получалось плохо.
— Миледи? — появился в дверях немного нервный дворецкий.
— Это всё ещё мой дом? — спросила его.
Горничная и дворецкий переглянулись, не понимая вопроса.
— Да, миледи, — немного ошарашенно проговорил Альбер.
— Это хорошо, — продолжала я смотреть на себя в зеркало.
Мой дом — моя территория. Я тут в безопасности, а он всего лишь гость. Его бояться?
Резко встала и чуть не свалилась.
— Миледи? — тут же ко мне подошла горничная.
— Всё в порядке, — сказала я ей и выпрямила спину. — Всё в порядке, — это уже для себя.
И пошла в гостиную с гордо поднятой головой и дружелюбно-вежливой улыбкой на губах. А если всё же предложение? Что тогда? Принять? Отказать? Боги! Почему я об этом вообще думаю? Конечно же, нет!
Принц выглядел великолепно. Черные волосы зализаны на бок, белая рубашка, темно-синий камзол с золотистой вышивкой (такие сейчас в моде), тёмные брюки и высокие сапоги. На левой руке фамильное кольцо с гербом. Вид у наследника был самодовольный.
— Ваше Высочество, — присела в реверансе. — Чем обязана?