Кстати, о смене внешности! На последнем совете у нас состоялся такой разговор. Дело шло к обеду, мы уже обсудили почти все важные темы, когда я вдруг заметил:

— А ведь шпион, которого мы не поймали — он уже понял, что его напарник раскрыт?

— Думаю, да, — кивнул граф Нимар. — Больше он не появлялся.

— Вот что я думаю… — я медленно пощипал бороду, про себя твёрдо решив укоротить её до следующей же недели. — Шпион — наш шпион — следит за лазутчиками врага. Как только он видит их — запоминает. Лазутчики договорили, расходятся. Если они назвали в разговоре место новой встречи — вообще чудесно.

Я обвёл стол взглядом. Все молчали.

— А затем мы хватаем лазутчика из замка — и наш шпион принимает его облик.

Все задумались.

— Сложно, — признал Тилль. — Слишком много всего, что нужно учесть, слишком много остаётся просто наудачу. Но может и получиться.

— Попытка ничего у нас не отнимет, — пожал плечами Колтри.

— Ну и действуем, — благословил я.

— Меня больше удивило другое… — снова взял слово Нимар. Он уже избавился от того пиетета перед мой особой, который проскальзывал в его манерах в первые недели, и говорил смелее. — Когда мы схватили «местного» лазутчика, почему это сделали сразу — а не проследили за ним?

Тилль хотел что-то сказать… И замер на полуслове. Остальные, включая меня, тоже молчали. Он был прав!

— Вы думаете, граф, он должен был передать эти слова кому-то… в замке? — медленно произнёс начальник стражи.

— Ну не для него же самого второй лазутчик нёс эти сведения через всю страну! — сердито посмотрел на него Нимар.

— Я понимаю, но… я имею в виду — неужели его цель находится в замке? Не в городе?

— Если бы она находилась в городе — зачем бы им рисковать и встречаться на нашей территории? — заметил Тилль.

Все молчали и глядели друг на друга. Ошибка была такой элементарной, что становилось даже обидно. А ведь мы могли сейчас знать, кто в замке — главный вражеский сторонник!

— Я… — начальник стражи хотел что-то сказать в своё оправдание — это ведь его люди отправились ловить шпиона сразу же, ни у кого не спросясь — но махнул рукой.

— Ладно, — успокоил его я. — Что сделано, то сделано. Все мы совершаем ошибки. Главное — не повторять их в будущем. Кстати, тот слуга всё ещё молчит?

— Орёт, — пояснил Нимар. — Под пытками не помолчишь. Но он твердит, что его семья там, на востоке страны, и если он выдаст хоть что-то — им не поздоровится. А за них он готов и под пытки, и на смерть.

— Примерный семьянин, — сплюнул я. — Пробуйте как-то иначе. Пообещайте вывезти оттуда его семью. Или… угрожайте им тоже! Может, если пригрозить содрать кожу не с него, а с них — он быстрее заговорит?

Все кивнули.

На этом совет был закончен. Но один момент, на котором сошлись все — в замке слишком много «чужих» и слишком мало «своих». Да, вряд ли лазутчиков был хотя бы процент. Но это уже слишком много!

Поэтому мы с Тиллем решили, что пора увеличивать соотношения — и делать это не точечно, как с Нимаром или Талиной, а «массово».

Проблема с набором новых кадров была в том, что ни я, ни мои помощники не знали никого подходящего лично. И Тилль предложил мне способ, традиционный для подобных ситуаций — устроить королевский пир.

Как выяснилось, все «общественные мероприятия» с приглашёнными гостями из окрестных замков чаще всего устраивались именно для этого.

Бал — отличная возможность найти фрейлину для королевы или гувернантку для принцессы, турнир — способ отыскать полководца, учителя фехтования для принца или кого-то ещё, связанного с военных делом.

Ну а пир… На нём искали всех остальных.

У пиров был свой собственный этикет, отличающийся от повседневного. Например, я — король — на нём был вовсе не правителем, а первым среди равных. Нет, это не значило, что меня можно свергать, убивать и всё такое. Но вот говорить мне можно было всё, что угодно, не как королю, а как аристократу среди таких же аристократов. Все свои!

И, следовательно, у каждого из гостей был шанс поговорить со мной или моими помощниками во время пира. А уж наша задача — следить, кто показал себя умным (и надёжным) человеком, а кто горазд только жрать за чужой счёт.

— Погоди, — ответил я на предложение Тилля. — В целом мне всё нравится, но есть один момент. Когда они все успеют добраться до нас?

— Все — не успеют, — заметил Тилль. — Объяви пир через две недели с лишним. Вот — неделя, чтобы весь долетела до заинтересованных рыцарей, вторая, чтобы они добрались до нас, и ещё немного на всякий случай.