— Ладно, не переживай и держи в курсе, если вдруг он и завтра не появится.

— Да, но разве Вы, мисс Лидия, не волнуетесь о нём? — подловила её Мария.

Учительница старательно скрывала свои чувства от учеников, чтобы ещё больше не напрягать, быть, так сказать, примером для подражания, ведь она взрослая, к тому же учитель.

— Конечно волнуюсь, — ответила она после небольшой паузы, — как я могу не волноваться за своего ученика? Каждый ученик для меня как собственный ребенок, так что я не могу не волноваться о нем.

— Необычные слова для молодой учительницы…

— На что ты намекаешь?

— Ни на что, — миловидно улыбнулась напоследок Мария и вышла из учительской.

— Кажется, не я одна чему-то научилась от Зоренфелла… — осознала Лидия, глядя в пустующий дверной проем. — И какого хрена этот балбес заставляет всех волноваться о нем?

Самое интересное то, как бы Зоренфелл отреагировал на чувства этих людей, что сейчас думают о нем, скучают и беспокоятся. Радовался? Смутился? Или выдал бы какую-нибудь невозмутимую фразу, которая удивила бы всех? Нет, нет и нет. Этот парень не может быть ко всему готовым. К тому же столь искренние чувства проникнут в душу каждому, к кому они направлены. Он бы однозначно понял для себя единственную истину — он не одинок.

— Как-то необычно провести день без Зоренфелла, — обратился к Марии Доррен.

— Ты тоже тоскуешь? — удивилась она.

— А как же? Мы с ним каждый день виделись с того момента, когда он пришел в наш класс. Я привык к нашим разговорам обо всем на свете, что без них теперь день кажется каким-то неправильным…

— Но ведь после школы ваши пути разойдутся, как быть тогда? — поинтересовалась вдруг Мария.

— Кто сказал, что разойдутся? Друзья на то и друзья, чтобы всегда быть вместе, даже если находитесь на большом расстоянии друг от друга.

Марию поразили эти необычные и в то же время верные слова. Простой факт о дружбе, непоколебимый, но скрытый за нелицеприятными красками современного общества. По одной фразе Мария осознала то, почему Зоренфелл так дорожит дружбой с Дорреном.

— Но ты, наверное, больше всех переживаешь, Мария… — произнес он после. — Вы ведь так много времени вместе проводили, а тут — бац! — ни ответа, ни привета…

— Да, я тоже привыкла к его компании за столь короткое время… Зоренфелл помог мне перебороть свой страх и измениться, я даже не знаю, как отплатить ему за это.

— Тогда я могу подсказать, — улыбнулся Доррен.

— Подскажешь?

— Оставайся с ним и впредь, будь искренней и счастливой, тогда он просто не сможет избежать такого же счастья и радости.

— Правда? — удивлялась она.

— Чистейшая! — как он бы сказал. Просто я еще не видел Зоренфелла столь… Таким… — не находил Доррен сравнения. — Не похожим на себя прежнего что ли… С кем бы он ни встречался, все заканчивалось одним и тем же, из-за чего лишний раз казалось, что он разочаровывается как в людях, так и в чувствах, а это, как по мне, неправильно.

Мария ошеломлена тем, что Доррен это заметил. Зоренфелл как-то признавался ей в том, что она помогла ему измениться, но не воспринимала в серьез. Однако теперь, когда его лучший друг так отзывается, просто невозможно подумать иначе.

«Но почему из-за меня? — не понимала Мария. — Что он во мне особенного нашел? С самого первого дня Зоренфелл только и делал, что помогал мне, возился со мной, как с маленькой, а я не отвечала ему ничем в ответ… Он попадал в передряги из-за меня, получал раны…»

— Но как бы то ни было, ты должна поддержать его, но не так, будто бы должна ему. Ты никому ничего не обязана и Зоренфелл сказал бы то же самое, поэтому реши для себя, кем ты хочешь для него стать. Я вот уверен, что он нашел в тебе нечто особенное, из-за чего просто так не отпустит. Просто дождись, когда он это осознает, — улыбчиво, искренне и с полной уверенностью заверил Доррен.

— Спасибо, — кивнула Мария, осмысливая его слова. — Вы и впрямь лучшие друзья…

— О, правда? Я как-то не задумывался, но, думаю, я и вправду могу назвать его своим лучшим другом.

После школы, как и хотела, Мария решила заглянуть в гости к Зоренфеллу, в надежде встретить его. Однако дома никого не оказалось.

— Ты подружка Зоренфелла? — поинтересовалась соседка.

— Да, Вы не знаете, дома ли он?

— Нет, вчера вечером вылетел пулей из своего дома, когда я собиралась прогуляться с собачкой, только пятки сверкали… Не знаю, что у него, правда, приключилось, но явно не все в порядке.

— Его и в школе не было, значит, даже не возвращался… — с грустью на лице и в душе, произнесла она, понимая, что ничем не сможет ему помочь.