Пока маг намеревался ничего не сообщать Каролине о поисках, ведь неизвестно, её ли мать нашли убитой возле Ярмарочной площади. А Ренан не хотел огорошивать девушку ненужной и болезненной информацией. Ледовый маг точно знал, что на данный момент есть лишь один человек, который знает правду о родителях Каролины, но Октопус даже под страхом смерти не расскажет, что ему известно. Поэтому, Ренан искал другие пути, чтобы получить необходимую ему информацию.

В кабинет вошел дворецкий.

— Миллер, сьерра Каролина уже вернулась из академии?

— Еще нет, сьерр Ренан.

— Как только вернётся, сообщи мне. Я хочу поговорить с ней. Проводишь её в библиотеку.

— Хорошо, мой сьерр.

Миллер откланялся и вышел.

Ренан взял в руки камень, флюорит переливался различными цветами. Маг понимал, что приобрести такую драгоценность мог лишь очень богатый человек. К тому же, по своим свойствам он очень подходит для магии Каролины. Подарок от её родителей? Возможно. Вот только Найс Вернер ничего не говорил о кулоне с камнем. Может, не стоит ждать Каролину, а самому отправиться в академию и навестить Вернеров? Пожалуй, водник так и поступит.

****************************************************************

Я шла по аллеям академии, радуясь передышке в работе. Сегодня Ренан устроил мне выходной. Конечно же, я помчалась в академию! К Вернерам! Я так давно их не видела. Словно на крыльях, залетела в домик для гостей, такие одноэтажные строения располагались невдалеке от домиков преподавателей и обслуживающего персонала — работников столовой, комендантов женского и мужского общежитий, сторожей и уборщиков.

Домик состоял из прихожей, гостиной, кухни и уборной. Интерьер комнат был выполнен в светло-бирюзовых тонах с серым полом и мебелью. Перед домиком в тени деревьев стояла альтанка белого цвета с плетёными креслами и столиком, а из кухни доносился умопомрачительный аромат выпекающейся сдобы. Мне было известно, что Вернеры решили не бросать пекарское дело, поэтому их сдоба пополнила ассортимент академической столовой.

Марта и Найс сидели в беседке, ожидая меня. Я впорхнула в альтанку и очутилась в объятиях моих приемных родителей.

Мы разговаривали о всяких пустяках, но я ощущала внутреннее напряжение Вернеров. Видимо, стоит рассказать им всё.

— Каролина, дочка, что у тебя случилось? — спросил Найс, — ведь не зря мы оказались в академии. Тебе что-то угрожает?

— Я вам всё расскажу. На самом деле я обладаю древней эмпатической магией. Как вы понимаете, храню это в тайне, потому что многие хотят воспользоваться моими способностями. Сначала мне оказал помощь Дариус Мелье — магистр факультета прорицателей. Я жила у него некоторое время, но об этом вам известно. Он помог мне устроиться на работу в особое управление. Его глава — Ренан д'Айсвиль, переложил на себя заботы магистра Мелье о моей безопасности. Но есть маг, который знает о моей магии. Это Стирн Октопус — начальник отдела СБИ по вопросам адаптации безродовых магов в империи. Именно он зашел тогда в нашу лавку и заявил обо мне.

— Этот человек настоял на том, чтобы ты отправилась в приют, и он выдавал заключение о нецелесообразности твоего удочерения, — воскликнула Марта.

— Теперь понятна причина. Он каким-то образом знал о твоей магии, и решил воспользоваться ей в личных целях! — Найс сжал кулаки, — из его поведения можно сделать лишь один вывод — этот маг знал кого-то из твоих родителей.

— Вы сделали правильный вывод, сьерр Вернер, — мы обернулись и увидели Ренана.

— Марта, Найс, позвольте представить вам сьерра Ренана д'Айсвиля, моего начальника, — представила я ледового мага.

— А также я являюсь официальным опекуном Каролины, — отчеканил маг, — вы ведь в курсе последних дополнений, внесенных в «указ 20–30»?

— Да, мы следим за этим злочастным указом! — хмуро ответил Найс магу.

— Тогда вы знаете причину, по которой мы так поступили, — маг присел в свободное кресло.

Я не знала мотив, по которому Ренан явился в академию, но понимала, что его в данный момент интересуют Вернеры.

— Недавно Каролина прошла тестирование в СБИ. Излишне говорить вам о яром нежелании Октопуса, чтобы ваша дочь покинула его стены. Мне пришлось вмешаться. Результатом этого вмешательства и стало опекунство, — Ренан говорил твердо и глядел прямо на Вернеров, — вы сами понимаете, что ваша дочь не может в данный момент жить с вами. К тому же, только я могу обеспечить ей надлежащую защиту. А чтобы Октопус не смог манипулировать ей, угрожая вам, было решено направить вас в академию. Здесь вы будете в безопасности, и Каролина сможет сосредоточиться на развитии своей магии, не беспокоясь за вас.

— Мы благодарны вам, сьерр Ренан, за заботу о нашей девочке. Но мы в любом случае будем переживать за неё, — в глазах у Марты стояли слёзы.

Глядя на искренние эмоции этой женщины, Ренан чувствовал себя ледяным и циничным подлецом. Он ведь тоже жаждет воспользоваться магией Каролины, пусть и не так маниакально, как этот сумасшедший Октопус.

— Наверняка уже булки спеклись. Каролина, дочка, помоги мне. Найс, будь добр, не заставляй сьерра д'Айсвиля скучать. Мы скоро принесём угощение и чай, — мы с Мартой ушли в дом.

— Сьерр Вернер, скажите, когда вы нашли корзинку, в ней не было никакой записки или еще чего-нибудь характерного? — Ренан решил расспросить Найса.

— Нет. Абсолютно ничего, что могло бы указать на родителей Каролины. Корзинка была новой, белье в ней чистым и дорогим. Кошель с золотыми до сих пор хранится, там лежат все деньги до последней монеты. Нам с Мартой они не нужны, самое дорогое сокровище для нас — это наша дочь, пусть имперские указы и помешали нам её удочерить. А почему вы задали этот вопрос?