Анка долго перетряхивала постель, осматривала пол, а потом повернулась и испуганно прошептала:

— Его нет!

— Не волнуйся так, — Талаза улыбнулась, чтобы успокоить ее, и кивнула на гостя, намекая, что все подробности не при нем. — И об этом тоже не переживай! — незлобно пнула Сара по берду. — Не будет в гости без приглашения являться.

Сар издал хрип, пытаясь то ли возмутиться, то ли что-то сказать.

— Тише, тише! К вечеру сможешь говорить более-менее внятно. Вот и стихи продекламируешь, — пользуясь случаем, поддела Талаза, припомнив, как он ехидно смотрит на нее, когда она в образе древней Тудиль.

Ведьма шутила, но недоумение: зачем Госпожа лично явилась за камнем, не давало ей покоя.

«Что заставило Госпожу явиться лично, если до этого она не желала раскрываться не только перед Саром, но и передо мной? Что вынудило на столь неожиданный поступок? Если так необходима «слеза», почему не забрала тот, что у Франа, и позволила отдать Аоле? Или дело не в «слезе»? Не доверяет? Мне или Ане? И как она смогла использовать магию перемещения при поглощающем колдовство камне? — чем больше думала — больше запутывала. — Любопытно, он-то что видел? Эх, вряд ли скажет!» — вздохнула и уселась в кресло, чтобы, не смыкая глаз, следить за Асааром.

Поднять его они не могли, поэтому укрыли одеялом, подоткнули по бокам и стали ждать.

Обессиленная Ана давно спала, когда Сар смог пошевелиться, а потом и с трудом сесть. Он не сводил с нее глаз, подмечая, что ее дыхание тихое, но ровное, и радовался, что хоть и ослабла, но перед сном чувствовала себя лучше. Ему хотелось подойти и убедиться, что она невредима, прикоснуться, но Талаза покачала головой, показывая, что не время. Сар кивнул и медленно, с трудом переставляя ноги, вышел из комнаты.

За дверью сел на ступенях и обхватил тяжелую голову руками, не зная, следует ли рассказать Ане, что у ее нанимательницы появились планы на ребенка?

«Скажу — испугается, начнет волноваться, заболеет. Нет, лучше промолчать и сделать все возможное, чтобы остаться свободным на момент его рождения. По закону крови ребенок мой, и прежде меня ему рабом не быть! — теперь у Асаара появился еще один повод, самый важный, чтобы сохранить свободу. — Сдохну, но не отдам!»

Ана согласилась увидеться лишь через день. Несмотря на то, что в комнате было прохладно, она сидела в легком платье, в то время как ведьма куталась в шаль и не отходила от жаровни.

— Ты не заболела?! — спросил вместо приветствия встревоженный Сар. — Жар? — и прежде чем она успела спохватиться, коснулся ее руки. — Ты горячая!

— Нет, — вздохнула задумчивая Анка. — Просто стала горячее. С той ночи. Так уж получилось.

Сар видел, что настроение у нее испортилось, и поник.

— Но не следует приходить ко мне, — она не была готова к разговору, опасаясь, что даст слабину. Она устала надеяться, бороться за него, помнила обиду. Да, Аола ему как сестра, но знать, что они для него важнее, — было больно. А ребенок каждый день, каждым мгновением тошноты напоминал об этом.

— Я хочу и о тебе заботиться.

От его слов сдавило в груди, сердце предательски ухнуло, и, чтобы скрыть волнение, она отвернулась.

— Сможешь ли ты простить меня?

— Когда-нибудь все может быть.

— Пусть не любишь меня… больше, но… хотя бы ради него, — кивнул головой на живот, — позволь быть рядом.

— Рядом с тобой для меня места нет. Все занято.

По блеску ее небесных глаз, Сар понял: Ана начинает нервничать, поэтому, заверив:

— Я буду всегда рядом, — поднялся с колен и покинул комнату.

После его ухода Юлиана встала у окна и долго смотрела на город, делая вид, что совершенно спокойна и уверена в выборе. А Талаза, усевшись в любимое кресло рядом, громко отхлебывала из чашки горячий отвар и изображала, что верит ей и не замечает невольных, горестных вздохов. Всю жизнь она старалась быть рассудительной, избегала необдуманных поступков, выбирала путь не сердцем, а здравым смыслом… И теперь, наблюдая, как и Ана пытается быть сильной, обуздать чувства, хорошо понимала тяжесть выбора и жалела ее. И Асаару сочувствовала, догадываясь: каково выбирать между долгом и чувствами.

— И тебе его совсем не жалко?

От неожиданного вопроса, заданного в лоб, Юлиана растерялась. Не успела раскрыть рта, как ведьма сразила ее наповал.

— А ребеночка? Он же будет оборотнем! Кто будет учить его охотиться? Обращаться? А?! — хитрые глаза ведьмы блестели.

— Сама справлюсь!

— Это как же? Хотела бы посмотреть! — съязвила Талаза. — Говоришь глупости только из-за упрямства.

— Я не нужна ему! Если бы не…

— Да ну? — возмутилась собеседница. — Подумай сама: дети у него могут быть и от других женщин. Если извернуться, вполне возможно. Однако, если Сару нужен твой ребенок, от тебя — это что-то да значит.