Тоскливо светила розовая луна. От неторопливого плеска воды дрожала бездонная черная гладь, готовая поглотить без остатка и навсегда. И даже звездное небо не могло избавить от ощущения надвигающейся беды.

Юлиана обернулась и в последний раз взглянула на покинутый замок, следивший за их бегством темными глазницами с высоты птичьего полета, и не сдержала вздоха. В башне с ведьмой было тепло, спокойно. Заманчиво было бы остаться или уйти с ней, но она не доверяла никому. Тем более Талазе — помощнице Госпожи. Но и решившись на бегство с Асааром, испытывала тревогу. Как бы он не обещал, что будет оберегать ее во всем, чувствовала: путь будет сложным, изматывающим, опасным. Но ради ребенка готова была рискнуть. После вздоха, поймала его взгляд: изучающий, встревоженный. На мгновение он чуть улыбнулся краями губ, и страх немного отступил.

«А кому еще верить, если не ему?» — снова вздохнула Юлиана и печально улыбнулась в ответ.

И Франу бегство из родового гнезда давалось тяжело. Покидая дом, который любил больше, чем кого-либо, ему впервые хотелось рыдать.

«Будто бросил и предал…»

— Пусть братец только попробует там обжиться! — прошипел с ненавистью, вкладывая все нахлынувшие чувства.

«И отлично обживется, если попадешься ему в лапы, — ухмыльнулся Асаар. — Но я не допущу этого. Если и подохнешь — только от моих рук!»

Сначала Сар злился, что придется с собой тащить Лефов, а потом, вспомнив слова Аны о Сольфене, даже обрадовался.

«Пусть дохляк, но юнец не из тех, кто любит унижать и причинять боль. Еще и будущий владетель. А что? Замечательный выбор для Аолы! Осталось только самую малость — свести их. Но как?! Вот бы знать? Но пока он жив, шансы есть».

Причалив к берегу, помог спуститься на землю тетушке, Аоле, потом Ане.

Фран, приметивший, как у телохранителя Оули переменилось отношение к великанше, гадко усмехнулся:

— Гляди-ка, Сольфен, у нее еще один поклонник!

Соль с ненавистью посмотрел на отца и великана.

— Не обращай на него внимания, — украдкой шепнула Аола и потянула за рукав.

Пробив дно лодки, Асаар притопил ее и оттолкнул. Верейка чуть накренилась и медленно поплыла. Беглецы в тягостной тишине провожали ее взглядом.

— Ты ведешь Аолу, — неожиданно ткнул Сар в грудь Сольфену, — а ты, — Франу, — фа Оули.

— Я поведу Ану, — робко возразил Соль.

— Если она во тьме запнется и будет падать, не поймаешь ее. Так что и не думай. Возьмитесь за руки и за мной. Живее! — он не повышал голоса, но велел властно, и даже Фран не решился спорить. Без замка, телохранителей и казны он чувствовал себя, как улитка без раковины.

В темноте было невозможно разглядеть ни зги, и Соль поражался тому, как гигант ведет их по одной ему ведомой тропе.

«Будто всю жизнь здесь провел. Странный он…», — но ему было не до размышлений. Взбирались в гору, тяжело, поочередно запинаясь об выпиравшие из-под земли корни.

— До утра должны пройти как можно больше, — подгонял Асаар запыхавшихся беглецов. Те не возражали, но с трудом переставляли ноги.

И Юлиана понимала, что ходоки из них никудышные, и далеко им не уйти. Она и сама из-за постоянно низкого давления чувствовала себя слабой, поэтому когда Асаар усадил ее на спину, вздохнула с облегчением, однако не надолго. Мало того, что он полз, карабкался, ее мутило от его запаха. И сама идти не могла, и на его хребте ехать было невозможно.

— Потерпи, — утешил ее Сар на привале, — скоро будет легче. Анка сомневалась, но куда деваться? Только и оставалось, что верить и надеяться.

Сольфен едва плелся, но ныть было стыдно.

«Если Аола не жалуется, и от меня не услышат ни стона!» — твердил себе, когда силы иссякли. Вначале пути они чурались друг друга, даже за руки держались больше символично, но с каждым шагом, сделанным через силу, их обиды отступали перед желанием выжить.

Они часто останавливались передохнуть, но на долгий отдых встали лишь с рассветом. Наспех перекусив, Аола с тетушкой и Аной вновь укрылись одеялом. Соль и Фран отказались.

— Отдохнем — двинемся дальше, в пути согреетесь. Вечером разведем костер, — бросил Сар, выходивший из себя от одного вида хилого наследника Лефов и избалованного Франа.

«Хоть всех пятерых на себе не тащи! Придется звать Марияка».

Зверь прятался поблизости. Асаар призвал его до побега, чтобы облегчить путь, однако просьба Аны спасти мальчишку сбила с плана. Опасно показывать злопамятному врагу, способному мстить за мелочи, слишком умного, сообразительного зверя, понимающего человеческую речь, но иного выхода не было.

Перед тем, как поднимать всех, Сар осторожно разбудил Ану.

— Скоро встаем. А мне надо с тобой поговорить, — прошептал, и она нахмурилась:

— О чем? — сонливость как рукой сняло.

— Ничего такого. Не бойся.

Помог встать, протянул пригоршню ягод и кивнул в сторону.

— Любишь Сольфена? — спросил неожиданно, и Анка распахнула глаза от возмущения.

— Не как мужчину, — поправился Сар.

— Не люблю, но он славный. И добрый.

— Хочешь, чтобы он жил? — дождавшись ее кивка, продолжил. — По дороге случается разное. Возможно, мне придется показать себя. Франу я не доверяю: он отомстит сполна и за все. А Соль, сама знаешь, другой. Но и просто так отпустить его я не могу. Рискованно.