Отец Настоятель положил испещрённую древними бороздами ладонь на плечо генерала и как-то по-родственному сказал:

— Мой мальчик, мало осталось нас — верных великому Индерварду. Кто будет свет, если не мы? Законы придуманы купцами и дворянами, они ограждают свои спины, не думая ни о ком. Ради благой цели можно нарушить сколь угодно правил, Индервард благословляет. Индервард простит.

Воодушевлённый речью Отца Настоятеля Маркус стал с огромным энтузиазмом рассказывать план. Видимо он готовил собственную стратегию, но был готов принять любой продиктованный сверху вариант действий.

«Жаль, что приходится вгонять умы в стальные клетки. Большинство погибнут, так и не показав, на что они способны. Маркус — лишь вынужденное исключение». — Подумал Отец.

— Из-за предателей наши войско убавило в числе, зато остались самые верные люди, раз не сбежали! Я даже рад, что предатели изобличили себя так рано, не придётся ждать удара в спину. Наш противник — не дурак, так докладывает агентурная сеть. Лояльных людей в Тассоре хоть и мало, но уши у них велики, а глаза подмечают каждую деталь. Данте — опытный игрок, смог завоевать расположение предателя Лютера. — Генерал сжал кулаки, произнося это имя. Марграф был пятном на лице святого воинства, очень назойливым и несмываемым. — Кардинал не станет брать столицу с наскока, уже сейчас головорезы совершают набеги на деревни близь города, он хочет взять нас измором. Еды пока хватает, но беженцев очень много, в Массоре снова бушует чума, люди бегут от болезни.

— Воистину, пришло время испытаний. — Сказал Настоятель, тяжело вздыхая и прогуливаясь вдоль карты. Главная зала, как и весь город была выполнена из стекла, потому всё изображённое на полу отражалось на стенах и потолке — Индервард проверяет нас. Достаточно ли мы сильны, чтобы служить ему… — Отстранённо прошептал Отец Настоятель, новость о чуме от него скрывали, и не зря, сердце старика чуть не разорвалось, когда Маркус упомянул о новой беде.

— Согласен с вами, сэр. Мы бросили всех лекарей на городские ворота — проверяют признаки заражения, организовали карантин. Гильдия медиков нам всё ещё верна, оружейники колеблются. У нас много внутренних проблем сэр…

— Твой взгляд, а главное — разум, простираются куда дальше, чем у других генералов, меня это радует. — Одобрительно сказал Отец — Какую предложите стратегию, главнокомандующий?

— Спасибо за доверие Отец. Мой план в основном касается внутренних дел. Мы можем даже, будучи обескровленными выиграть битву, но проблемы это не решит. Нас губит трусость купцов и дворян, а в их руках еда и деньги, до поры нас это устраивало, но времена меняются… Мне очень не хочется это говорить, но следует силой изъять всё нам необходимое и устранить несогласных. Если мы соберём все силы, победа будет за нами.

— Это я и ожидал услышать. — Отец Настоятель был чертовски доволен. Его предшественники позволили болезни расползтись по королевству и проникнуть всюду. Предыдущие Отцы Настоятели договаривались со знатью и дельцами, входили в долю, они позабыли, что дружба со змеями до добра не доводит. — Немедленно прикажи… — Отец раскашлялся и согнулся в три погибели, старость постоянно напоминала о себе. Вот шутка — в молодости о старости никто не думает, а она не напоминает. А вот под конец жизни все помнят, а старуха не унимается и продолжает бесконечно напоминать о своём присутствии. — Немедленно прикажи арестовать имущество торговой гильдии, дворян пока не трогай, они хоть и кичатся своими богатствами, но до купцов им как до солнца. И ещё, делай всё ночью и тихо, глав гильдии рекрутируй в армию, горожане нижних ярусов оценят. Они обожают наблюдать страдания тех, кто выше, всегда так было.

В коридоре раздался многозначительный кашель, и Отец Настоятель повелевающим жестом разрешил толпящимся в дверях членам совета войти. Гостей оказалось немного: каждый из них представлял целую группу людей. Зал для приёмов, увы, не мог вместить всех лицемеров и лизоблюдов разом.

Посетители пришли хмурые, обуреваемые мыслями о своих крошечных и маловажных проблемах. Самый первый был глава гильдии купцов Геннадий Хлебушкин. На политику этому простому широкоплечему бородачу было плевать. Единственное что важно — полные животы крестьян и не пустеющая шкатулка гильдии, а остальное само собой образуется.

Сразу за Хлебушкиным проследовал внутрь Адемар Сигор — представитель древнейшего рода Иннира. Говорят, его предки видели мир ещё до основания королевства. Аристократ держался великолепно: прямая осанка, роскошная одежда, изысканно уложенные волосы и вечно вежливое выражение лица с нотками пренебрежительности где-то глубоко под слоем напудренной и ухоженной кожи.

«А это кто такой? Нет, это не иллюзия, третий человек. Сальные редкие волосы, огромный нос и глаза коршуна, хотя плевать на внешность, суть в том, что я его не помню! Он носит мантию кардинала, и медальон при нём, только я совершенно не припоминаю, когда жаловал сан этому человеку, а ведь все остальные церемонии помню». — Подумал Отец Настоятель и сильно насторожился.

— А вы простите кто? Не помниться, чтобы я назначал вас кардиналом или же выказывал уважение, надевая вам на шею этот медальон. Отвечайте! — Мягкий и доброжелательный старик вновь умер, освобождая трон для жёсткого Отца Настоятеля.

— Прошу меня извинить, ваше преосвященство. — Незваный гость низко поклонился, на лице его застыла ехидная, высокомерная улыбочка. Непонятно было только одно — чему он улыбается. — Несколько часов назад меня сделали кардиналом другие члены сей четы. Сюда я прибыл чтобы сказать: совет кардиналов выводит все силы инквизиции и специальные отряды из города, дабы предать очищающему огню еретиков в деревнях и дать отпор злу в лице Данте.