— Добрый вечер! — она хватает Холодильника за локоть. — Саша! Ты ушел встречать гостью? Я тебя потеряла.

— Прогуляемся по дому или сразу к столу? — Кирилл Иванович подает мне руку.

Пока я придумываю ответ, за меня отвечает Холодильник:

— Госпожа Симонова-Райская не обедала сегодня! Давайте уже ужинать.

— Я обедала, — возражаю я, рассердившись на такую бесцеремонность.

— Тарталетки — это не полноценный обед, — грубо возражает Холодильник, и я вдруг понимаю, что это он велел Павлу Денисовичу покормить меня.

За длинным, красиво накрытым столом сидит Михаил, который нехотя встает при нашем появлении.

— Добрый вечер! — вежливо рассматриваю сына Кирилла Ивановича.

— Здравствуйте! — равнодушно отвечает он и садится обратно за стол.

— Нина! Любите ли вы каре ягненка? В красном вине? — искушающе спрашивает хозяин коттеджа. — С молодым картофелем и сметанным соусом?

— Звучит потрясающе! — делаю вид, что сглатываю слюнку. — Я и забыла, что вы ресторатор!

— Я прежде всего гурман! — смеется Кирилл Иванович, помогая мне сесть за стол и садится рядом.

Напротив нас располагаются Светлана и Холодильник. Светлана в течение всего ужина ластится к жениху, как нуждающаяся во внимании кошка. Холодильник никак не реагирует на ее поглаживания, прижимания к плечу. Он накрывает меня тяжелым взглядом с первой секунды ужина и не отпускает с привязи ни на секунду.

— Давайте прогуляемся по участку перед десертом! — предлагает Кирилл Иванович. — Светочка! Ты что-то решила с третьим днем свадьбы? Нина Сергеевна сегодня очень настаивала, чтобы его провело Сашино агентство.

— Здорово! — Светлана хлопает в ладоши, словно маленькая девочка. — Все зависит от Саши! Надо определиться с первым днем, чтобы понимать, когда будет третий.

Светлана кладет руку на локоть Холодильника и начинает наглаживать ткань его рукава.

— Прогулка — прекрасная идея! — Холодильник встает из-за стола и помогает встать Светлане.

Мы вчетвером выходим на крыльцо. Про Михаила никто не вспоминает. Он куда-то уходит, не попрощавшись. Холодильник неожиданно предлагает руку не Светлане, а мне и помогает спуститься с крыльца. Светлане приходится воспользоваться помощью отца. Мы молча делаем пару кругов по двору. Я держу под руку Александра Юрьевича, и, даже если захочу отцепиться, у меня ничего не получится. Холодильник держит меня мертвой хваткой, положив тяжелую горячую ладонь на мою руку.

— Дамы извинят нас? — резко, почти сквозь зубы спрашивает вдруг Кирилл Иванович, когда мы возвращаемся к крыльцу. — Саша, можно тебя на пару минут в мой кабинет? Светлана! Развлеки гостью, пожалуйста!

Мужчины уходят, а мы со Светланой садимся на длинный белый кожаный диван и неловко молчим.

— Папа сказал, что у вас есть парочка неплохих идей насчет праздника для Маши? — тихо спрашивает Светлана, вцепившись в меня колючим взглядом своих красивых глаз.

Ответить я не успеваю: в гостиную возвращаются мужчины. Первым широкими шагами идет Холодильник. За ним заметно растерянный Кирилл Иванович. Холодильник подходит ко мне и дергает меня с дивана, как дед репку.

— Нам пора домой, — говорит Холодильник, накрывая меня ураганным взглядом, сметающим на своем пути любые вопросы и любое сопротивление.

За пару минут мы спускаемся с крыльца, садимся в машину к Евгению и выезжаем за ворота. По скорости это похоже на эвакуацию.

— Я не попрощалась с хозяевами! — возмущенно пищу я сидящему рядом со мной на заднем сидении Холодильнику. — Это крайне невежливо! Что случилось?

— На меня пытались давить, — отвечает мне Холодильник, разворачиваясь ко мне всем телом. — Глупо и бездарно.

— Почему? — спрашиваю я, отодвигаясь и прижимаясь к двери автомобиля.

— Почему глупо и бездарно? — усмехается Хозяин, подвигаясь ко мне.

— Почему давить? — поправляю его я, вжимаясь в дверцу.

— Потому что я разорвал договор, связывающий меня с семьей Костровых, — говорит Холодильник, взяв в ладони мое лицо и накрыв мои губы своими.

Какой бы сильной ни была женщина,

она ждет мужчину сильнее себя…

И не для того, чтобы он ограничивал ей свободу,

а для того, чтобы он дал ей право быть слабой.

Анжелина Джоли

Горячие и мягкие губы Холодильника ласково мучают мои, дрожащие и холодные. По сложившейся дурацкой традиции, я не сопротивляюсь, а рефлексирую: какая моя ошибка привела к таким последствиям?

Я согласилась на ужин, в надежде поговорить с Михаилом о Маше и хоть на пару сантиметров приблизиться к пониманию странной ситуации в семье Костровых. В результате, и с отцом девочки не поговорила, он, как бурундук, провел ужин в полном одиночестве, несмотря на то, что за столом, кроме него, было еще четыре человека, и Светлану не прощупала на предмет фальшивых дневников.