— Что это означало?

— «Они смеются над ним и зовут нас помогать» — Ферэйн так же переливчато провыл что-то в ответ.

— Принцесса, прошу вас, подойдите сюда. Здесь очень нужна ваша помощь… — задумчиво произнес Арнаэ.

Я шагнула вглубь комнаты и увидела на полу усыпанном битым стеклом, Ламирва. Подошла и осторожно стряхнула осколки с серебристой шерсти лежащего без движения волка. Из-под морды и правой передней лапы — судя по неестественному положению сломанной — сочилась струйка крови.

Не найдя других повреждений, осторожно перевернула Ламирва на другой бок. Нашла небольшой кусок рамы, оторвала полоску ткани от простыни и наложила шину. Потом, за неимением лучшего, промыла платком, смоченным водой из графина, залитую кровью морду. Теперь был виден небольшой, но глубокий порез над глазом. Выстригла шерсть вокруг раны маникюрными ножницами, найденными в одном из ящичков трюмо. И сокрушенно пожаловалась, обыскивая остальные ящики:

— Продезинфицировать нечем… не приведи Творец воспалится…

— Загляните за спинку кровати принцесса — подсказал Арнаэ — Энриэль в каждой комнате держит хотя бы небольшую бутылочку какого-нибудь отменного пойла.

— Нашла… Ух ты! Сиятельный Владыка оказывается большой знаток конгорских вин!

— А что там?

— «Душа пустыни» — ни больше, ни меньше. Я с этим вином сталкивалась только в качестве пыточного инструмента…. Вы уверены, что его можно использовать?

(«Душа пустыни» — знаменитое конгорское вино, получившее название за то, что вызывает очень реалистичные «миражи» — галлюцинации. Страшными или прекрасными те будут, зависит от состояния выпивающего. Многократно усиливает самые сильные чувства, будь то счастье, боль или ужас. При излишнем употреблении может привести к потере рассудка).

— Можно. У Ламирва нет серьезных проблем и несколько «миражей» ему не повредят.

— Может все же что-то другое, менее экзотическое поискать? Мы же не знаем о чем он думал перед потерей сознания.

— «Я знаю» — ответил вместо Арнаэ незаметно подошедший Ферэйн — «Он думал о — том, о чем мы все думаем, когда считаем, что смерть близка».

— И о чем же?

— «Могла бы догадаться… о звездах — мы ими рождены и к ним возвращаемся, закончив свой земной путь. Так что вперед, не бойся, он не увидит ничего ужасного…»

— Я достала чистый платок и, смочив в вине, осторожно обработала рану, после чего до меня донесся слабый голос Ламирва:

— И глотнуть дайте… я давно не видел звезды так близко…

Вся компания рассмеялась, а я возразила:

— Но мне не во что налить!

— Если вы не возражаете, мне хватило бы пары глотков из вашей ладони… — произнес волк, пытаясь подняться.

Я помогла волку сесть и исполнила просьбу, пару раз плеснув вина себе в ладонь. Он быстро слизнул его оба раза. Благодарно кивнул, что для волка выглядело необычно, и похромал в сторону к кровати, выискивая себе место на ковре, без осколков стекла.

— Куда! А повязку? — возмутилась я.

— Не переживайте ваше высочество, я умею неплохо регенерировать, кровь уже остановил. Теперь мне нужно только поспать.

— Помочь вам залезть на постель? На полу, наверное, не очень-то удобно…

— Не стоит, я тяжелый и мне все еще больно двигаться. Кроме того я давно привык.

И тут я вспомнила: «Пять лет… ну да, за пять лет кто угодно привыкнет спать на полу. Но каким монстром надо быть, чтобы сознательно сотворить такое с эльфом?» — почувствовала ненависть и невыразимое отвращение к тому магу, что сделал это. Что сейчас спокойно восседал за окном на дереве, пока другие делают за него грязную работу.

— «Не надо принцесса, ты не должна его ненавидеть. Транайвен — эльф скорее достойный сострадания. На том задании мы как всегда делали свою работу, но не успели спасти его любимую. По правде говоря, никто из нас не знал, что она поблизости. Эта девчонка всегда лезла куда не следует. Под влиянием этого горя Транайвен стихийно, почти не сознавая что делает, наложил на нас пятерых необратимое заклятье. Да так качественно и от души, что потом, даже под принуждением Сиятельного Владыки, не смог снять собственных чар. Но если бы он не выплеснул ту стихийную волну магии, которая поднялась в его душе из-за этого потрясения, это убило бы его. Он обратился бы в чистую силу и разнес все вокруг на несколько километров…» — пояснил Ферэйн.

— Ты не слишком-то идеализируй этого молодого оболтуса! — проворчал Арнаэ, явно начиная злиться — Это не просто шалость малолетнего подростка: за единый миг он умудрился сломать жизнь пятерым эльфам. Обрек нас на пять лет волчьей, нет даже собачьей жизни! И все это из-за своей же несдержанности! А все потому, что наш Сиятельный Владыка Энриэль его просто избаловал!

— А какое отношение к этому магу имеет Сиятельный Владыка? — изумилась я.

— «Транайвен — приемный сын Энриэля и он его безумно любит, балует и пестует, холит и лелеет…».