Почувствовав его нетерпение, Адэна чуть ослабила напор, продлевая удовольствие. Дарнел рыкнул и схватил ее за волосы. Оторвал от себя и усадил на стол, начиная лихорадочно освобождать от одежды. Ему хотелось поскорее погрузиться в влажное и упругое лоно, представляя, как однажды проделает то же самое с женой. Эта мысль увлекла настолько, что уже даже не задумывался, нормально ли такое вообще. Спать с одной женщиной, а сходить с ума по другой. Заниматься столь сладким самообманом и хоть так владеть той, кто одним взглядом способна возбудить его до предела.

Адэна не сопротивлялась, а похоже, даже радовалась его напору. Возбужденно дышала и ждала продолжения. Она всегда любила грубый секс, что не раз давала понять. Может, и хорошо. Дарнел просто не мог сейчас быть нежным. Слишком сильно был возбужден и зол на ту, кого пытался увидеть в Адэне.

Развернув ее к себе спиной и заставив встать на четвереньки, чтобы не догадалась о том, что с ним происходит, опять закрыл глаза. Представил, как сжимает соблазнительные ягодицы Кэтрин, жадно подающейся ему навстречу. Направил член в увлажнившееся лоно, дающее понять, как сильно жена на самом деле его хочет. Хочет, чтобы он пронзил ее до основания. Был так глубоко, как только возможно. Окончательно заклеймил и назвал своей по праву.

С трудом удерживаясь от того, чтобы выкрикнуть имя Кэтрин, Дарнел одним быстрым движением ворвался внутрь податливого женского тела. Услышал мимолетный вскрик боли – его действия все же оказались чересчур грубыми. Но Адэна тут же поощрительно застонала, показывая, что все нормально. Сама задвигалась навстречу, насаживаясь еще глубже и задавая бешеный темп.

И он окончательно слетел с катушек. Врезался снова и снова, не в силах остановиться. Видел перед собой непривычно покорную и готовую выполнить все, что он захочет, жену. Ту, что обычно противилась и отталкивала. Как же сильно это возбуждало! И какой же горькой была мелькающая на подсознании мысль, что на самом деле такого никогда не будет. Перед ним не Кэтрин, а другая женщина. Миг, когда он бурно кончил в Адэну, совпал с непонятным грохотом из соседней комнаты.

Дарнел на некоторое время замер, возвращаясь к реальности. Пелена страсти схлынула, и он начал соображать адекватно. Отстранившись от расслабленно обмякшей на столе Адэны, даже не подумавшей отреагировать на шум, кинулся к двери. На ходу приводил в порядок одежду, пытаясь понять, кто нагрянул к нему без предупреждения. Кто бы это ни был, наверняка заглянул в мастерскую, потому и так поспешно уходил. Не хотел мешать лорду. Нужно будет приказать, чтобы молчал об увиденном. Теперь, когда эмоции не туманили разум, Дарнел понимал, что если Кэтрин узнает о произошедшем, это только усложнит их и так непростые отношения.

У него дыхание перехватило, когда увидел, кто именно стал невольным свидетелем его близости с Адэной. Кэтрин! Но как? Почему она вообще сюда явилась?

Все эти мысли лихорадочно метались в голове, пока он пытался понять, как лучше себя вести. Сделать вид, что ничего особенного не произошло и она должна привыкать к подобному, раз сама упорно отталкивает? Или наоборот, как-то оправдаться?

Но едва заглянул в чуть покрасневшие глаза, выдающие недавние слезы, все слова застряли в горле. Столько в них было негодования, отвращения, презрения. А хуже всего были сказанные достаточно ровным тоном слова о том, что ничего иного от их брака она и не ожидала. Более того, Кэтрин плевать, даже если он прямо сейчас продолжит прерванное занятие. Все, что жену интересует – упрочить свою власть в замке. Добиться, чтобы абсолютно все с ней считались. Истинная кайна, чтоб ее! Бесчувственная ледышка, лишенная даже подобия нормальных эмоций.

Он тупо смотрел жене вслед, когда она, не желая с ним больше разговаривать, вышла из кабинета. Пытался справиться с нахлынувшим шквалом эмоций. Может, на самом деле все не так? Ведь Кэтрин явно недавно плакала. Правда, поверить в то, что на нее так подействовала его измена, было трудно. Она ничем не проявляла, что он вообще вызывает у нее симпатию. Дарнел оставался для Кэтрин абсолютно чужим мужчиной, с которым сближаться она не хотела.

Скорее всего, ее уязвил разговор в комнате Элизабет. То, что Дарнел так явно проявил недовольство действиями жены. А ведь Кэтрин так жаждала чувствовать себя хозяйкой. Именно в этом дело! Для ее непомерного самомнения это серьезный удар. Может, она и сюда шла с целью выяснить отношения и высказать свое негодование. А тут наткнулась на сцену, которую восприняла как новое неуважение.

Наверняка, по мнению Кэтрин, Дарнел должен заглядывать ей в рот и смиренно ждать, когда соизволит осчастливить его согласием на выполнение супружеского долга. Представил, как это бы, скорее всего, выглядело. Эта ледышка лежала бы бревном и с видом мученицы ждала, пока все закончится. Стиснув зубы, Дарнел с силой ударил кулаком в стену. Сила удара была такой, что камень треснул. По руке Дарнела побежала струйка крови, но он этого даже не заметил.

– Мой лорд, все в порядке? – послышался за спиной встревоженный голос Адэны.

Не оборачиваясь, он процедил:

– Пошла вон!

Пусть и понимал, что зря срывает злость на женщине. Он куда больше нее виноват в том, что только что произошло. Но ничего поделать с собой не мог. Не желал ее сейчас даже видеть. По крайней мере, пока не успокоится хоть немного.

Адэна всегда была понятливой и испытывать судьбу не стала. Не прошло и минуты, как дверь кабинета за ней захлопнулась, оставляя Дарнела в одиночестве.

Остаток дня он провел в мастерской, работая как проклятый. Похоже, за эти часы он проделал столько работы, какую обычно и за несколько суток не выполнял. Но это помогло. К ужину смог восстановить пошатнувшееся душевное равновесие. Или, по крайней мере, загнать эмоции так глубоко, чтобы не мешали вести себя адекватно.