Внезапно я успокоился. Чужая злоба охладила как вода, и родилась из вороха страхов и сомнений настоящая боевая ярость, о которой я как-то забыл, долгие годы не нося оружия. Я понял, что готов сражаться.

Мне стало легко, и я принялся развлекать драконов беседой, учтиво предлагать даме вино и еду, как того требовал обычай, развеселился по-настоящему, а на причину всех бед своей не задавшей жизни вообще не обращал внимания.

На вечернем приёме, к счастью, долго присутствовать не пришлось, и хорошо, потому что охотник уже еле держался на ногах от усталости и волнений. Мы ушли к себе. Он лёг на кровать, а я по привычке сел на пол рядом. Как люди свободные могли претендовать на отдельную комнату для каждого, но гости заняли всё, что более или менее подходило для жилья, кроме того меня устраивала компания.

Мы почти не разговаривали, лишь изредка обменивались репликами, а потом пришла Дани, и охотник чуть не покалечился, пытаясь учтиво вскочить на ноги и одновременно вежливо прикрыться, хотя всего лишь успел расстегнуть рубаху. Драконица отмахнулась от него и шагнула ко мне.

— Король знает о поединке. Запретить дело чести он не может и вмешиваться в условия тоже, но вот слегка изменить их — вполне. Вы дерётесь завтра за половину часа до заката. В тот миг, когда солнце коснётся гор, дуэль будет прекращена, если дело не решится победой одного из противников раньше.

— Спасибо! — воскликнул я.

Такого ценного дара не ожидал. Инвиктий недаром король и старше меня и Аелии в три раза. Теперь у меня не осталось оснований считать себя ущемлённым. По моим прикидкам возможности практически сравнялись. Если и было у моего противника преимущество, то теперь не настолько фатальное, чтобы бояться боя.

Дани привлекла меня к себе и поцеловала, неглубоко, почти по-дружески.

— Я в тебя верю, вампир!

Когда она ушла, я опять сел, скрестив ноги, а охотник плюхнулся на кровать. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами.

— Когда ты рядом, на благосклонность девчонок рассчитывать не приходится!

— Да, но светловолосая хозяйка замка на меня даже не взглянула.

Он расплылся в улыбке и, судя по мечтательному выражению лица, погрузился в думы об Эльстине. Ну и славно. Свеча скоро догорела, и я растянулся на полу, чтобы выспаться. Днём на это рассчитывать было нечего.

После обеда я сбежал ото всех в единственное место, где никто не стал бы меня искать, зато я там мог спокойно сосредоточиться — пыточную камеру. Здесь я привык собирать себя после очередного унижения, здесь решил настроиться на поединок, продумать тактику, хотя, как известно, в жизни всё всегда идёт иначе, чем планировалось. К нужному часу я ощущал себя вполне готовым. Свиток пергаментов передал на хранение охотнику, а другими ценностями не владел.

Полюбоваться зрелищем собрались все. Короля я не видел, зато несколько драконов уже кружило в воздухе над горами. Я потянул носом запахи, полюбовался солнечными бликами на снежных вершинах, глаза сразу заслезились.

Охотника оттеснили в сторону и правильно: смотреть как переламываются существа, способные это сделать, не каждому по нервам и желудку. Я ни о чём не думал. Меня ждала боль и возможная гибель, но размышлять об этом вообще не стоило.

— Начинайте! — скомандовал начальник драконьей стражи, и мы с ящеркой одновременно, как раньше говорили, ударились оземь.

Из-за ящера и его крыльев на смотровой площадке стало тесно. Аелия сразу сорвался с края, набрал высоту. Я мгновение или два проследил за его полётом, а потом ринулся в солнечный свет, как в холодную воду.

Боль ударила сразу по всем нервам, пробралась внутрь, пустила корни, в глаза словно плеснули кипятком. Я зашипел и тут же заткнулся, следовало слушать и не глушить собственными стонами звуки чужого полёта. Я сразу резко забрал вверх, чтобы оказаться выше дракона, я мог сделать это без труда, позволяли малый вес и подвижные крылья.

Вот он, развернулся и пошёл на перехват в опасной близости от скалы, не предполагал, что я с места могу взять так высоко. Я ещё видел что-то хотя и смутно, совсем пока не ослеп и решил воспользоваться преимуществом положения сразу, раньше, чем солнце прожарит веки и выест глаза.

Я упал прямо на Аелию и вцепился когтями в его загривок, успел несколько раз полоснуть его череп, прежде чем он с диким рёвом кинулся спиной на скалу, чтобы размазать меня по камню. Самому дракону такой маневр ничем не грозил, его защищала броня, а мне сломанные крылья и рёбра обещали поражение. Потому, оттолкнувшись и сделав переворот, я очутился за его спиной и ниже, едва увернулся, сжавшись в комок вместе с крыльями от бешено хлещущего хвоста, но тут же расправил их и потянулся вверх, догоняя ящерку и стремясь опять оказаться над ним.

Быстро повернуть он не мог: массивное тело не позволяло, я услышал, как чиркнула по камню чешуя, сразу определил где он и куда движется. Ещё выше. Нельзя забывать о том, что у него огонь, а у меня нет и я могу либо держаться от него в стороне, либо нападать сверху, где единственно есть шанс зацепить самому и не угодить под струю пламени.

Проклятую броню трудно пробить, пластины сделаны словно из стали, но когти вампира тоже мощное оружие. Добраться бы до горла, там чешуя тонка и мелка, но этого мне ящерка не позволит, если только я его не обману.