"Он что, босиком сюда пришёл?"

Закончив осмотр, Алёна снова наткнулась на колючий изучающий взгляд и непроизвольно подалась телом назад, отшатываясь и опираясь спиной о ставший родным косяк.

— Не боись, не трону. Свои.

"Свои? Он сказал — свои? Неужели…"

— Ты — Кир? — сорвалось с губ облегчённым вздохом и столько было скрытой надежды в голосе, что мужчина улыбнулся.

— Вижу, слышала обо мне?

В этот момент Алёна на себе испытала, что означает выражение "Гора с плеч". Напряжение последних дней начало покидать измученное постоянными переживаниями тело, и Алёна, сделав пару шагов влево, устало опустилась на лавку возле печки. Почувствовала спиной прохладную поверхность дымохода и вяло подумала, что нужно бы протопить дом.

— Как Влад оказался у тебя?

Алёна несколько раз моргнула, сгоняя напавшее некстати оцепенение.

— Я нашла его в Кривом озере, в камышах. — Услышав эти слова Кир подался вперёд и с силой сжал кулаки, а Алёна снова испуганно замерла, опасаясь вызвать на себя новую волну гнева.

— Дальше.

Алёна опустила глаза, рассматривая свои ладони, лежащие на коленях, и продолжила тихим голосом:

— Принесла его сюда, подлечила. Он простыл сильно, температура три дня держалась, а кашель до сих пор не прошёл.

— Куда ты его возила сегодня?

— В город ездили, у него одежды и обуви нет совсем. Купили кое-что.

— Ясно. — Кир вздохнул. — Расскажи, кто ещё искал Влада?

Алёна подробно пересказала недавнее ночное происшествие с участием двух громил, вломившихся в дом. Кир во время неторопливого повествования недовольно хмурился и недоверчиво поглядывал на Алёну.

— Жжённой полынью сама догадалась запах замаскировать или научил кто?

— В бабушкиной книге вычитала, — скромно пояснила Алёна.

Кир порывисто поднялся на ноги и собрался пройтись по комнате, но заскрипевшие половицы усадили тяжёлого мужчину на место.

— Ты понимаешь, что побывала на самом краю? Пришли бы они на 10 минут раньше, до того, как ты запалила полынь, и мы бы с тобой сейчас не разговаривали, а Влад не спал бы в соседней комнате.

Алёна отвела глаза в сторону и зацепилась взглядом за стопку дров, сложенных на оббитом жестью пятачке перед топкой. Что толку сейчас обсуждать произошедшее? Было и было, а если зацикливаться на том, что могло бы быть — так и с ума сойти не долго. Лучше делом заняться, чем гонять бесполезные мысли в голове.

Поднялась, преодолевая сопротивление уставших мышц, выгребла золу из печки, сложила пирамидкой небольшие поленца и щепу, и вскоре по светлой древесине побежали первые задорные языки пламени.

Алёна закрыла дверцу топки, поднялась, отряхнула колени и повернулась к Киру, продолжавшему сидеть возле стола.

— Это что, кровь? — На тёмно-серой толстовке в районе плеча проступило влажное пятно.

— Пустяки. Напоролся на острый сучок в лесу, к утру заживёт.

— Давай посмотрю.

— Не стоит. Слушай, а есть, чем перекусить, а? Больше суток не ел, голодный, как волк. — Кир усмехнулся собственной шутке, и Алёна тоже неожиданно улыбнулась.

— Сейчас сообразим что-нибудь.

Через 15 минут на столе появилась большая порция яичницы с салом и зеленью, и бутерброды с отварным говяжьим языком и бочковыми огурцами.

Пока Кир с аппетитом поглощал поздний ужин, Алёна вскипятила чайник и налила большую кружку чая, а оставшимся кипятком заварила горсть сухого тысячелистника в эмалированной миске.

Наевшись, мужчина удовлетворённо откинулся назад, сыто икнул и прикрыл глаза.

— Сними толстовку, я промою рану.

— Нет необходимости.

— Не волнуйся, я быстро. Больно не будет.

Кир не сдержал смешка:

— Не отстанешь, да?

— Не-а. Утром спросишь у племянника, сколько раз ему удалось отвертеться от ингаляции.

Кир с притворным мучением стянул с себя толстовку и Алёна закусила губу, на секунду отводя взгляд. Что ни говори, а сложен был мужчина великолепно. По чётко очерченным линиям мускулистого тела можно было смело изучать анатомию человека, а заодно и вдохновляться на создание скульптуры какого-нибудь древнегреческого бога.

Заставив себя смотреть только на раненое плечо, Алёна придвинула миску с настоем ближе, окунула в коричневатую жидкость кусочек чистой ткани и осторожно промокнула кровоточащую рану.

— Вот и всё, можно одеваться.

Кир молча натянул одежду, а Алёна убрала со стола посуду, сложив её в таз, сходила в свою спальню и принесла одеяло и небольшую подушку.

— Мы же не будем тревожить Влада ночью? — вопросительно посмотрела на Кира и, получив утвердительный кивок, постелила вдвое сложенное одеяло на широкую лавку у печи. — Не очень удобно, конечно, но кровати всего две. Сейчас принесу плед, чтобы укрываться.