– Где я, по-вашему, возьму зарядку для телефона? – пробурчал я далеко не самое главное из скопом родившихся у меня возражений.

– Посмотрите внимательнее в конверте. Там же найдете паспорт и деньги на дорогу до Москвы. Как приедете – ожидайте звонка. На этом все! До связи!

– Погодите! – торопливо бросил я в трубку, но разговор уже прервался.

Опустив руку с телефоном, я посильнее встряхнул раскрытый конверт: там и в самом деле оказалось зарядное устройство, паспорт на мое имя и тоненькая пачка купюр. Рассовав полученное по карманам, я в последний раз покосился на все еще толпившихся неподалеку внимавших гиду туристов и, перекинув через локоть серую шинель, поспешно зашагал прочь от бесстыдницы Немезиды.

* * *

Вопреки моим опасениям, на улицах пресловутый вицмундир особого ажиотажа не вызвал. Деликатные питерцы если и задерживали на мне свои взгляды, делали это почти незаметно. Большинство же прохожих и вовсе не обращали на меня никакого внимания: идет человек в старинном наряде – ну и пусть себе идет, эка, мол, невидаль для культурной столицы…

Направился я, к слову, вовсе не на вокзал – в точку эвакуации, куда должен был перенестись, завершись миссия штатно. Благо от Летнего сада до одного из многочисленных питерских мостов, под которым находилось расчетное место моего возвращения, путь оказался не так уж и долог.

Понятие «стемнело» в современном мегаполисе с его бурной ночной жизнью более чем условно, но в месте, где мне предстояло спуститься к воде, как по заказу царил полумрак. Перемахнув через ограждение набережной и сойдя по шатким деревянным ступеням, я шагнул под мост – и немедленно напоролся грудью на что-то твердое, подозрительно напоминающее срез ружейного ствола.

– Не двигайся! Застрелю! – подтвердил мою догадку пронзительный голос.

На этот раз, к счастью – отлично мне знакомый.

– Полина! – радостно воскликнул я.

– Игорь?.. – дуло отдернулось, и почти тут же послышался всплеск – что-то упало в воду.

– Зачем же оружием разбрасываться? – хмыкнул я.

– Это была просто палка. Тут таких целая куча… Я боялась, что больше тебя не увижу! – щуплая фигурка резко надвинулась на меня из темноты, заключая в судорожные объятия. – Я думала, ты вовсе сгинул…

– Сам так же думал… – признался я, в свою очередь приобнимая вновь обретенную напарницу. – А ты-то как? Слышал, все равно в Пушкина стреляла? – спросил зачем-то – по-хорошему, судьба поэта была последним, что меня сейчас волновало. Видно, снова «поплыл по течению»…

– Не попала, – буркнула в ответ девушка. – Так, задела слегка…

– После рана воспалилась, и он умер, – сообщил я.

– В самом деле? Я ни фига не помню! Словно и не было Скачка!

– Я тоже. Старую редакцию помню, а новой будто и нет.

– А откуда тогда о Пушкине знаешь? – подозрительно поинтересовалась Полина.

– Мне рассказали. В 1881 году. Не поверишь кто – сын Ковальского!

– В 1881-м? – присвистнула девушка. – Ты и туда успел наведаться? Похоже, время зачесть вслух сочинения из цикла «Как я провел это лето», – задумчиво заметила она. – Кто первый?

– Давай, ты, – предложил я.

– Ну, хорошо. Присядем, – подавшись назад, Полина указала рукой на бетонный блок у опоры моста – глаза мои уже немного привыкли к здешней темноте, но, чтобы рассмотреть предложенную «скамью», мне все же пришлось сделать короткий шаг в ту сторону. – Итак, когда ты вдруг исчез из саней…

* * *

Как и следовало ожидать, в 1837-м моей напарнице пришлось несладко. Заметив потерю пассажира, перепуганный «ванька» наотрез отказался везти дальше и ее. Не понимая, что происходит, Полина пешком вернулась в «тетушкин» дом, но скоро туда нагрянул разгневанный «Наше Все» со своими секундантами. В последний момент «швейцар» Степан успел вывести девушку через черный ход.

На следующий день, решив во что бы то ни стало закончить нашу миссию, Полина подстерегла Пушкина на набережной, но сумела его только ранить. Преследуемая по пятам полицией, девушка скрылась на окраине города, где столкнулась с какой-то полуразбойничьей ватагой. Застрелила из карабина главаря лиходеев и попыталась подмять шайку под себя, но та разбежалась, бросив обжитое логово. Полина обосновалась было там, но ночью по ее душу явилась другая банда. У них моя напарница тоже кого-то застрелила, но силы были неравны – пришлось делать ноги.

Следующие несколько дней девушка скиталась по питерским трущобам, скрываясь и от полиции, и от бандитов, но в конце концов ее все же прижали – Полина даже толком не поняла, кто из преследователей. Боезапас подходил к концу – моя напарница уже всерьез прикидывала, чтобы оставить последнюю пулю для себя – когда ее внезапно выдернуло из потока времени, перенеся «домой». Верный карабин остался в 1837-м – из-за этого, похоже, девушка переживала сильнее всего. Можно было лишь надеяться, что воспроизвести конструкцию XXI века в веке XIX не смогут ни власти, ни преступники.