Он вышел из автобуса на другой остановке, ближе к её общежитию. Подумал, что решит по ходу дела, о чем заведет разговор и как тот пойдет дальше. Джеймс не мог предугадать, чем обернется тот злосчастный день, как теперь не находил смысла предугадывать, чем сможет обернуться этот. И хоть на встречу с Фреей его по большей мере толкало эгоистичное намерение избавиться от назойливых мыслей о ней, по пути он набрался решимости расставить все точки над «і».

— Эй, куда спешишь?! — он даже не заметил идущего напротив Дункана, который остановил его на полпути, когда Джеймс чуть было не прошел мимо. — Ничего вокруг не видишь, — парень перебросил на плечо друга руку и развернул его на месте. — Ты забыл, что мы договаривались об ужине?

— На самом деле, да, — Джеймс чуть притормозил, останавливая и Дункана. Становилось темнее, медленно зажигался ряд уличных фонарей, освещая усеянную вялыми истоптанными листьями дорожку. — Откуда идешь?

— Я помогаю Алиссе кое с чем. Мы возвращались с редакции, и я проводил её домой, — на лице Дункана сияла улыбка, которую он даже не пытался скрыть. Друг весь светился от счастья, что отозвалось в Джеймсе уколом ревности. Он сдержанно улыбнулся в ответ, не разделяя с Дунканом радости от того, что его усилия наконец-то стоили чего-то. Добился парень малости, но довольствовался и этим.

— Фрея была с вами? — спросил рассеяно, как будто между прочем. Они медленно брели в обратную сторону, отдаляясь оттуда, куда Джеймс так сильно спешил.

— Я не виделся с ней уже несколько дней, — выражение на лице Дункана вдруг сменилось. — По словам Алиссы, она сейчас не в порядке. Я пытался встретиться с ней и поговорить, но она почти не выходит из дома. Поймать её стало почти невозможно. Не уверен, но, кажется, у неё проблемы с тем парнем, Джоном, — Дункан пожал плечами, будто речь шла не о Фрее, а о какой-нибудь совершенно незнакомой им обоим девушке. — Так, куда ты направлялся?

— Никуда, — Джеймс рассеяно почесал лоб. Всё же для разговора теперь вряд ли было время. Фрея не готова была к нему в равной степени, как и он сам, спешивший всего лишь покончить со всеми угрызениями и терзаниями.

Фрея действительно превратилась в затворницу. Из комнаты выходила изредка и только на занятия, которые всё чаще стала пропускать. Она много спала и мало ела, слоняясь вокруг, как привидение. Над головой будто замерло грозовое облако, из которого беспрерывно шел дождь, невзирая на то, что вид ей удавалось сохранять более или менее безразличный.

Она с большим усердием принялась искать внутри себя мятеж, тень которого легла грузом на душу. Купила на отцовские деньги несколько полотен и масляные краски, пытаясь сперва уловить и запечатлеть чувство на бумаге, что получалось крайне скверно. Фрея пачкала в красках руки, одежду и стол, но на белоснежном листе не оставалось того, что было в голове. Сломала несколько кистей, разорвала добрый десяток листов, оставляла на шее полумесяцы своей злобы. Всё с момента получения телеграммы от Джона шло не так, ведь вместо ожиданного облегчения Фрея испытывала собственную недостаточность, неполноценность, неправильность, что стали неназванными причинами скоропостижного разрыва.

— Как дела? — спросила Алисса, вернувшись в комнату. В руках у неё был бережно упакованный завтрак для Фреи, которая по уходу девушки ещё спала. У неё вошло в привычку просыпаться не раньше половины одиннадцати, даже если занятия начинались на несколько часов раньше. Для Алиссы завтрак в компании Рейчел был не самым приятным времяпровождением, но временно приходилось довольствоваться только одной подругой.

Фрея сидела в ночной рубашке, поверх которой набросила на плечи колючий плед, и согнулась над столом, вырисовывая с особой тщательностью то, что не подлежало изображению, не имело физического облика, не было подвластно её воображению.

— Чёрт, — она ругнулась под нос и с силой хлопнула ладонью по столу. Алисса подошла к ней, поставила рядом пакет с едой и краем глаза заметила, как вниз по бумаге была протянута тонкая небрежная линия. Она не могла понять, что было изображено на рисунке, даже когда пыталась присмотреться. — Всё в порядке? — спросила аккуратно, положив ладонь на спинку стула.

— Да. Всё замечательно, — Фрея одним резким движением схватила лист и сжала его в комок, бросив на свою кровать. Карандаш с тихим грохотом покатился дальше по столу. — Разве может быть иначе? — она сбросила на спинку стула плед, подхватившись резко с места. Прошла мимо Алиссы прямиком в ванную, не запирая за собой дверей.

Алисса села на краю кровати Фреи и взяла в руки испорченный рисунок, разгладив его. Сидела в пальто, чувствуя подступающий к телу жар, но не внимала ему, пытаясь понять, что было в голове подруги и мучало её на протяжении нескольких последних дней. Чуть отдалив зарисовку от себя, сумела рассмотреть едва распознаваемые черты лица, повторяющееся в нескольких поворотах головы. Узнать кого-то определенного было затруднительно, и вряд ли Фрея намеревалась рисовать знакомое лицо, но из-за подобной неузнаваемости Алисса с большим затруднением могла понять общую концепцию.