— Я хочу показать тебе одно место. Это мой второй обещанный тебе сюрприз! — отдышавшись, стонет Хьюго прямо в мои губы, возвращая разум к реальности… Чувствую, как он сползает книзу, лежа на мне, крепко сжимая в мужских объятиях и утыкаясь лицом в грудь, осыпанную его нетерпеливыми поцелуями.

ГЛАВА 18

ДЖОЗЕФИН

— Еще долго? — Хьюго завязал мне глаза и привез на своем драндулете куда-то, судя по всему, за город.

— Какая ты нетерпеливая, Кэмпбелл, — шепчет на ухо и ведет по тропе, не спеша, ибо очень мешаются камни, то и дело, сбивая с ног. А учитывая какая я неуклюжая, мы можем запросто упасть оба. — Еще немного и все узнаешь.

— Я надеюсь, ты меня не убивать привез?

— Нет, детка, — посмеивается надо мной. — Если бы я захотел тебя грохнуть, сделал бы это уже давно. Возможностей было предостаточно, — целует нежно в щечку и развязывает повязку. — Смотри.

Открываю глаза и замираю на месте. Распогодилось однако, на небе ни одной тучи, а лишь яркое солнце, согревающее своим теплом. Передо мной открыт вид на просторную бескрайнюю долину с холмами. И эта красота переливается всеми оттенками зеленого цвета. Потрясающее место. Оно поистине поражает воображение своей сказочной красотой, а высаженные цветы и кустарники наполняют тело восхитительными ароматами.

— Какая красота! Это что…? — указываю рукой на близлежащую деревянную постройку. — Это конюшня? Где мы? Точно в Бостоне? — удивленно спрашиваю своего «друга», уставившись на него во все глаза.

— Пригород Бостона. Двести тридцать шесть километров, если быть точным. Добро пожаловать в Медфорд. Я хотел сделать сюрприз. Ты на аукционе проговорилась о своей давнишней мечте. Пусть это, конечно, не Техас со своим домом и конюшней, но временное пристанище для нас двоих. Пойдем? Нас уже ждут, — нежно переплетает наши пальцы воедино и ведет в сторону конюшни.

Вместо того, чтобы нестись домой к мужу и сыну со всех ног, я иду с человеком, который не перестает меня удивлять, позабыв обо всем на свете. Как же хорошо! Такая свобода… Простор и счастье. От мысли меня отвлекает звук. Неожиданно нам навстречу «летит» черная, словно смоль, лошадь.

— Арчи, проказник! Кто это тебя выпустил? — неожиданно для меня Хьюго обращается к лошади.

— Ты здесь уже был?

— Я тоже люблю лошадей, детка. Как и ты, — подмигивает, а я наблюдаю, как ветер развевает черную густую гриву Арчи, несущегося прямиком к нам. — Хороший мальчик, — Хьюго легко поглаживает животное по гриве. — У Арчи сегодня свидание, причем втроем. С нами, разумеется.

— Ты серьезно? — восхищенно любуюсь животным.

— Серьезно! К вашим услугам, миссис Кэмпбелл, самая дорогая порода лошадей в мире, а именно: английская скаковая. Мой приятель Герман занимается в Париже аукционным бизнесом по продаже редких животных. Их аукционный дом заинтересовался такой породой, как этот жеребец, но продать его можно только через закрытый аукцион. Малыш на миллион баксов скоро переедет на родину трех мушкетеров. Арчи здесь лучший. Эта порода отличается повышенной выносливостью, быстротой реакции и прекрасным телосложением. Просто создан для скачек. Прямо как я! — ухмыляется своей очередной «смешной» шутке.

— Самовлюбленный кретин, вот ты кто. Но то, что ты животное, пожалуй, с этим я соглашусь полностью, — пытаюсь толкнуть слегка Фолегара в плечо, но он перехватывает мою ладонь целуя.

— Здесь так тихо, хорошо. Отличное место для твоих любимых разговоров, — рисует пальцами кавычки в воздухе. — Не ты ли этого хотела, Джозефин? Я очень серьезно настроен на беседу, — пытается выдержать на лице спокойное выражение, но проваливает данную попытку с треском, вновь заливаясь хохотом.

Согласно киваю ему в ответ, и Хьюго тут же помогает мне забраться на лошадь, а сам устраивается сзади, сильно прижимая мое тело к себе.

— Полегче, Фолегар! Ты меня сейчас раздавишь, — смеюсь, чувствуя, как он прижимает меня к себе еще крепче.

— Почему ты не любишь свой день Рождения? Чего боишься, старушка? — не спеша, движемся на Арчи к вершине холма, откуда нам открывается чудесный вид на склоны и парк.

— Не в этом дело, нахал. Просто в этот день случилось несчастье у моей близкой подруги, — стараюсь не вдаваться в подробности того злополучного дня.

— Все настолько серьезно? — перекидываю ногу на другую сторону, чтобы корпусом быть развернутой к Хьюго. Заметив маневр, парень крепче обхватывает мою талию, удерживая на месте, чтобы я не слетела с лошади.

— Я бы не хотела сейчас это ворошить, понимаешь? Скажу так, это слишком горькое и болезненное воспоминание. Как-нибудь в другой раз, хорошо? — молча кивает. — Давай лучше поговорим о нас.

— О нас? Ладно, как хочешь, — улыбается и смотрит в упор на мои глаза, вновь гипнотизируя. — Обойдусь сейчас, без шуток, а то еще столкнешь с Арчи, а потом ненароком я попаду в больницу и тебе придется каждый день навещать пациента, — закатываю глаза. — Я догадался. Ты снова хочешь сказать, что не можешь продолжать все эти наши встречи? Старая пластинка, Джозефин. Тебя, часом, не заело? Если это так, тогда я хочу начать говорить первым, а после — послушаю тебя, — вновь закатываю глаза, согласно кивнув. — Представь, что мы никому ничего не должны. Давай подарим друг другу себя временно. Нам же так хорошо сейчас. Скажу честно, я впервые это ощущаю, это странно, но мне нравится. Поверь, мне есть с чем сравнивать. В свои двадцать у меня опыта намного больше, чем у тебя, — щелкает пальцем мне по носу. — Почему бы нам просто не быть вместе?