— И вам не хворать. — Шут прогулочным шагом спустился на землю по стволу сосны. — Как хорошо, что эту прекрасную ночь Тилль-Маэд я могу провести в компании своих собратьев, да ещё и паладинов к тому же…

Дариус видел его яркие, красные глаза в узких прорезях жутко скалящейся маски. Шут явно хотел их напугать, и как только некромант это понял, у него тут же прибавилось храбрости.

— Сомневаюсь, что твой путь был столь сложен, пожиратель душ. — уверенно заявил он.

— Да что ты можешь знать о моём пути, некромант? — беззлобно прошипел Флеаст, снимая маску, из-под которой тут же выпала прядь редких волос.

Лунный свет выхватил из темноты изуродованное проклятием, тощее лицо. Напоминающая древесную кору кожа была покрыта узкими, влажными трещинами. На тонких губах виднелись десятки узких шрамов, будто он пытался пережевать пачку лезвий. Его короткие, витые рога обросли чем-то вроде мха. От былой внешности фавна остались лишь очертания. Дариус всматривался в его ауру. Черная, беспросветная, темнее самой ночи, словно бездна, поглощающая лунный свет. Этот вид завораживал, и в то же время, пробуждал в душе неподдельный, животный ужас.

— Неплохое личико, а? — Шут оскалился, демонстрируя белые, острые как иглы зубы.

— Значит, полностью проклятия тебе избежать не удалось… — Яваис склонил голову. Всё это время он знал, что за создание путешествовало рядом с ним, охраняя его сон. — Мои соболезнования.

— На кой черт мне твои соболезнования? — махнул рукой пожиратель. — Ни один идиот на моём месте не стал бы жаловаться на уродливое лицо. Лишь-только есть одна досадная проблема… Мой язык постепенно начинает гнить и я уже не чувствую привычного вкуса пищи…

— Почему… — Дариус взял себя в руки, но тут же замялся, не зная как обращаться к Флеасту. — Почему… вы стали паладином?

— Что ты рассчитываешь услышать, задавая мне этот вопрос, мальчик? — пожиратель облокотился о ствол сосны, сложив руки на груди. — Длинную речь о высшей цели, мировом балансе, или историю о великой мечте, что даже после смерти не дала мне потерять себя? Меня от этой банальщины уже тошнит…

— Единственный фавн, что смог сохранить себя после перерождения и противостоять проклятию, используя дарованную ему силу по своей воле, но всё ещё во благо… Поистине легендарная личность. — ответил за некроманта Паук.

— Лесть не красит тебя, клирик. — бросил Флеаст. — И с чего ты вдруг решил, что я единственный?

— Есть и другие? — спохватился Дариус.

— А мне откуда знать? — хихикнул Шут, выхватив из-за пояса свой стилет и начав чистить им грязь под длинными ногтями. — Я таких ещё не встречал. — над паладинами он явно издевается. — Проклятие леса невозможно одолеть, сражаться с ним бессмысленно. Оно, словно красный диск солнца, что неуклонно катится к закату. Рано, или поздно его край коснётся горизонта, в безумном, обречённом порыве можно попытаться оттянуть неизбежное, но не более… Причины по которым я служу лордам, я буду таить в молчании. Скажу лишь-только, что без помощи лордов, так долго сохранять даже повреждённый рассудок я не смог бы.

По с виду жестоким, жадным до крови глазам пожирателя, Дариус видел, он очень хороший актёр. Шут знает куда больше, чем думают о нём окружающие, просто притворяясь поехавшим от проклятия садистом… Хотя, говорить слово «притворяясь» в его адрес не совсем корректно. Он был убийцей. Виртуозным. Фанатичным. Лучшим.

— Я всегда мечтал померятся силой с пожирателем душ. — заявил Паук, нахлобучив на голову свой шлем и спрыгнув с валуна. — Как насчет дружеского поединка?

Шут на это предложение лишь хрипло рассмеялся.

— С тобой то!? Смех и только!

— Сегодня ночь Тилль-Маед. Я слышал, проклятие пожирателей слабеет в полнолуние, лишая магических сил, к некоторым даже возвращается часть потерянных воспоминаний… Думаю, у меня неплохие шансы.

— Это. Очень! Очень плохая идея! — шикнул ему Дариус. — Он убьёт тебя!

Шут подбросил свой кинжал, и тот просто застыл в воздухе. Пожиратель полным презрения взглядом смерил наглого паладина.

— Если я смогу зацепить тебя хотя бы один раз, ты расскажешь, почему служишь лордам.

— Не вижу выгоды в деянии подобном. Какова моя награда?

Яваис задумался.

— Как насчет… — он не успел договорить, как Шут исчез и спустя долю секунды, уже пятеро таких же Шутов выпрыгнули из тени прямо рядом с паладином. Они были точными копиями оригинала, имитируя даже его ауру. Паук и дёрнуться не успел, как копии Флеаста схватили его, приставив к горлу одинаковые, переполненные тёмной энергией стилеты, не давая тому и шагу ступить.

— Поражение тебе к лицу… — прошипела одна из иллюзий, тут же растаяв. За ней исчезли и остальные.