Я шумно выпустила воздух, беспокоясь, что на этом все и закончится, но Леон умудрился вывернуться, да еще и применить какой-то болевой прием.

Дальше все пошло по нарастающей.

Броски и удары ногами, попытки лишить противника сопротивления или хотя бы выбить зубы. Они то душили друг друга, то заламывали в каких-то нечеловеческих позах, то швыряли через весь помост… Как ни странно, спустя пару минут я успокоилась. Именно потому, что, несмотря на разницу в размерах, они оказались вполне равноценными соперниками. Только Леон — быстрее и ловчее, а харт — с большей силой удара.

Окружившие их жители тоже это поняли и орали теперь уже от зрелищности происходящего, а не от злобы. А я с все нарастающим восхищением смотрела на бой, который… черт, будил довольно странные инстинкты.

Древние.

Но разве не все мы выходцы из первобытных отношений?

Не знаю сколько это продолжалось — соперники явно выбивались из сил, но не сдавались друг другу. А потом Леон вдруг как-то особенно высоко подпрыгнул, на секунду завис в воздухе — или мне показалось? — и выбросил вперед одну ногу, точным ударом ступни попав по шее противника.

Тот рухнул… и не поднялся в положенные десять секунд.

Победа? Но тогда отчего толпа молчит и тяжело дышит, а вокруг нашего друга на ринге все кучнее и кучнее сплачиваются угрожающие мужчины? Сердце пропускает удар, когда вперед выходит харт повзрослее — если я правильно поняла, отец девчонок, из-за которых все и началось. Делает шаг к замершему Леону, поднимает руку и… вдруг хлопает того по плечу, разражаясь довольным хохотом!

Дальше я беспомощно смотрю, как победителя чуть ли не обнимают и одобрительно подталкивают, вокруг все радостно кричат и поздравляют с отличным шоу, а нас всех уже куда-то тащат с улыбками — те же угрожающие рожи и тащат — и мы беспомощны сопротивляться этому ажиотажу!

Выдохнула я только тогда, когда осознала — бить и мучить никого больше не будут. Простые хартские ребята вполне удовлетворились извинениями в виде кулаков, восхитились умениями Леона, а также тем, в какие дали забрались эволенцы. И проявили свое истинное гостеприимство.

Ночевать — а может и провести несколько дней — нам теперь полагалось в огромном доме местного вельможи. Того самого мужчины, чьи дочери стали камнем преткновения. И чей сын, прийдя в себя, стал самым закадычным дружком для своего соперника. И судя по довольным улыбкам юных представительниц семейста, они тоже были не прочь «подружиться» и с Леоном, и со Златаном, что смотрелся на фоне хартов красавчиком.

Я ошалело кивала пока нас с Осом, представленным моим братом, размещали в довольно уютной комнате, а потом не менее ошалело принимала комплименты и кусочки мяса за огромным общим столом, происходящее за которым можно было назвать одним словом.

«Пир».

Ос, утомленный впечатлениями, быстро уснул на лавке все в том же общем зале. А я вышла глотнуть свежего воздуха в небольшой двор — мне надо было хоть как-то прийти в себя.

— Все в порядке? — рядом возник Леон.

— Тяжело привыкнуть к подобному, — неопределенно махнула рукой, имея в виду сегодняшний день. — Но вы… вы были великолепны.

— Я не хотел вас расстраивать, вот и постарался, — он подмигнул мне и поморщился — явно от болезненных ощущений. Бой для него не прошел незамеченным.

Рассмеялась. А потом спросила расслабленно:

— Что вы сказали Златану, что тот так быстро согласился?

Брюнет задумчиво пожевал губу. А потом будто принял решение, открыл рот… но высказаться ему не дали. Из темноты вдруг шагнул Эрвин и коротко посмотрел на мужчину. Тот кивнул… и быстро ушел в дом.

Я же, нахмурившись, повернулась к Лорду:

— И что это было? Я могла бы подумать, что Леон не захотел отвечать на мой вопрос при вас, но, почему-то, мне кажется, что вы ему как-то приказали не говорить.

— Вас так интересует все, что связано с Леоном… Я заметил.

И сказано было как-то неприязненно.

— Конечно интересует! Он слишком быстро и странно стал частью нашей компании — теперь я уверена в том, что он не желает плохого, но и подробности тоже хочется узнать! Подробности, которые вы с принцем, похоже, знаете…

— Он вам так нравится?

— Вы о чем? — опешила.

— По-другому сложно объяснить этот интерес…

— Да о чем вы говорите?! — возмутилась уже. А потом замерла. И всмотрелась в его лицо, за равнодушием которого… — Вы что… ревнуете?

— Ревную? — помедлил, — Нет. Просто хочу удостовериться, что правильно вас понял.

— Простите?

— На корабле мне показалось, что между нами возникло некоторое взаимопонимание. Но сегодня я убедился…

Замолчал.

Железяка!