— Кличка…? — отче нахмурился.

— Имя… мне его дали приемные родители… там… — я неопределенно махнул рукой в сторону где, как мне казалось, находился Вечный лес.

— Имя… — задумчиво протянул отче, и еще раз взглянул на меня, с еще большим интересом. — Пусть будет так, Всполох… из Темнолесья.

Наши взгляды вновь встретились, этот старик точно знал многое, что по словам Видящего должно быть сокрыто от простых смертных. С каждым новым днем, каждым шагом я все чаще ловил себя на мысли, что меня словно ведет некая воля, или стечение обстоятельств, случайных встреч, каждый раз направляя меня в сторону ответов на мои вопросы…

Скрипнула дверь и в проеме показалось любопытное детское личико. — Он проснулся! Несите скорее! — дверь распахнулась и в главный зал ввалилась гомонящая кучка ребятни разных возрастов. Впереди с гордо поднятой головой шел Прокл, неся на вытянутых руках перед собой парящую глиняную кружку.

— Вот. Как ты любишь — подойдя ко мне и протянув свою ношу, сказал мальчик. Я уже почуял запах любимого чая и с улыбкой принял подношение. Несколько глотков приятного и очень горячего напитка развеяли последние сомнения и опасения.

— А где Буба? — из-за плеча брата высунулась светлая головка Дуняши. — А то мы рассказывали ребятам и обещали показать… а его нет.

— Он отдыхает. Скоро я призову его. — Я погладил ребят и вновь пригубил горячий чай.

— А где моя одежда и вещи?

— Ваша сумка… господин в келье отче… — Грузная женщина с добрым лицом, сохранившим следы недавних невзгод несколько замялась. — Правда мы… ребята сказали, что еда в ней… для нас. Поняв, что беспокоит ее, я улыбнулся и кивнул.

— Вы правильно сделали. Это действительно так, дети сказали мне, что вы голодаете и мы добыли ее для вас.

— Ваша одежда еще сохнет, девочки вчера ее заштопали и постирали, думаю скоро ее можно будет надеть. — Старая няня вновь смутилась и от чего-то покраснела. Я поглубже запахнул простыню и в нерешительности посмотрел на отче.

— Пойдем за мной, Всполох, посмотрим что-нибудь для тебя из моих вещей. — Отче похлопал меня по плечу, поманив за собой. Дети расступились, рассматривая меня словно диковинку, пропуская нас внутрь жилой части приюта.

Скромность на грани бедности. В центре комнаты, что видимо служила обитателям приюта столовой, стоял длинный стол, вдоль которого расположились две лавки. Боковые стенки комнаты были скрыты длинными занавесями, как я позже узнал, там спали дети, с одной стороны девочки, с другой мальчики. В центре противоположной от входа стены, я увидел массивный камин с причудливыми железными приспособлениями и вместительным котлом. Рядом с ним виднелась небольшая кучка деревянных обломков, что заменяли обитателям дрова. Пара дверей по обеим сторонам от камина и все.

Священник провел меня к правой двери, за которой оказалась небольшая комната. Стул, стол с огарком свечи, небольшой шкаф и книжная полка. Узкая и низкая кровать да уже виденный мной знак Митрианства — длань света. Отче указал мне рукой на стул, а сам направился к шкафу. Бормоча что-то себе под нос он несколько минут рылся в нем, видимо что-то выбирая.

Вскоре определившись он повернулся ко мне и с улыбкой протянул сложенное вчетверо серое одеяние. Я принял подарок и не задумываясь скинул с себя простыню. За дверью кто-то охнул, послышался звук смачного подзатыльника и скрип притворяемой двери.

— Я что-то делаю не так, отче? — одеваясь, спросил я священника, на что тот лишь по-доброму расхохотался.

— Твое имя и полное отсутствие стеснительности в отношении своей наготы… Ты пришел к нам из леса?

— Да. Я вышел из Вечного Леса, отче.

— Ты жил среди них? Лесных духов?

— Да, отче. Но они не духи, лишь народ… просто не люди. — Я внимательно посмотрел на старика. — Что вам известно об авари?

— Авари значит… Они себя так называют? — в ответ я лишь кивнул, пытаясь разобраться с поясом.

— Почти ничего. Они… сказка, их никто не видел уже многие годы… С момента появления Темнолесья. Но старые охотники, что были уже седыми, когда я еще мог пройти под столом не нагибаясь, рассказывали об обитателях леса, что способны превращаться в животных и говорить с птицами. В те времена, они иногда выходили к людям, менялись товарами, помогали…

— Они не верят и не любят смертных. У них есть на то свои причины. И убивают всех, кто пересекает границу их владений. — Глаза священника потухли, словно он только что услышал страшную правду, от которой старался убежать долгие годы.

— Но ты жил среди них? — я снова кивнул, поднимая свой рюкзак. Все вещи кроме запаса еды были на мести и в порядке, их никто не трогал.

— Но как? — отче присел на кровать, смотря на меня непонимающим взглядом.

— Так получилось… Они… Дева Озера приютила раненного ребенка, только что лишившегося семьи. — Я повернулся к священнику и посмотрел ему в глаза.

— Отче, я чувствую, что наш разговор… Он нужен нам обоим и ответы, если они будут искренними, без фальши и тайн, должны остаться только между нами.