Триста задумчиво покусала губу. А потом решила представиться.

— Мы столько раз виделись, а я так и не назвала своего имени…

— Я знаю, как тебя зовут, Триста.

— Да? — усмехнулась она. — А я вот не знаю, как зовут тебя.

Таши промолчала.

— Это какой-то запрет, да?

— Запрет? — фыркнула она.

Мимо прошел еще один Таши. Проводив его взглядом, серая маска продолжила приглушенно.

— Мы не говорим своих имен, потому что не хотим раскрывать личности. То же касается и масок. Уже предчувствую твои вопросы, поэтому отвечу сразу. Таши — слабые некромаги. Зачем нам признаваться в этом на всю округу?

Триста не нашлась, что ответить.

Хижина, в которой им предстояло жить ближайшее время, была совсем крохотной и стояла на отшибе деревни. Таши сразу разожгла камин и объяснила, где находится уборная и кухня, а потом оставила ее одну. Домик был нежилым, но убранным и по-своему уютным. А ещё здесь было тепло и сухо, никто не включал за стенкой музыку и не врывался в окна. Хотя последнее почему-то отчаянно хотелось повторить. Триста осмотрелась, села на свою кровать, немного попрыгала на пружинистом матрасе и улеглась. Клонило в сон. Решив немного полежать, она сама не заметила, как уснула.

А разбудил ее голос Селетты.

— Просыпайся, засоня! Там на улице что-то начинается.

Триста сонно проморгалась. В хижине было темно, только огонь в камине освещал пространство тёплым светом.

— Сколько я проспала?

— Часов шесть. Я тоже немного вздремнула, это все от настойки. Ты встаёшь или как?

Вот это новости. Староста уже успела обуться и заплести волосы в колосок. Триста решила не отставать от подруги и потянулась за своими ботинками.

— А что на улице?

— Не знаю, все у костра собираются… — Селетта подошла к окну и прислонила щеку к холодному стеклу. — Наверное, какие-то их шаманские обряды.

Отойдя к двери, она стянула с крючка куртку и строго глянула на Тристу.

— Вставай быстрее, опоздаем!

Впрочем, зря Селетта волновалась: они не опоздали и даже простояли без дела не меньше десяти минут, дожидаясь оставшихся некромагов. Чтобы скоротать время, Триста спросила, пряча подбородок в воротник куртки:

— О чем вы говорили с Ионикой, когда я ушла?

— Да так, — пожала плечами Селетта, но быстро сдалась под требовательным взглядом подруги. — Она позаговаривала мне зубы, а потом попросила показать свою душу.

Этого-то Триста и боялась. Она беспокойно заглянула ей в глаза.

— И ты согласилась?

— Нет, конечно, — фыркнула староста, избегая ее взгляда. Немного подумав, она придвинулась ближе. — Хотя, если честно, я была к этому близка. Ты тоже чувствуешь, как странно она на нас воздействует? Наверное, это такая способность у Аттури, чтобы располагать к себе некромагов и превращать их в своих Таши.

Все это Селетта говорила едва слышно, поэтому никто их разговор услышать не мог, но стало все равно не по себе.

Вдруг вверх взмыли столпы огня, озаряя все пространство ярким светом. Собравшиеся Таши и Аттури притихли, обратив все свое внимание на Ионику, и только альфарийки, кажется, испуганно охнули от неожиданности.

— Добрый вечер. Все мы собрались здесь ради одного — ради встречи нового Аттури, который пополнит ряды нашего клана!

Шаманка не повышала голос, но ее слова, несомненно, услышал каждый. Некромаги вскинули руки вверх, в их ладонях показались маленькие бубенцы. Они зазвенели совсем тихо, но, мало по малу, стали набирать темп и громкость.

— Выходи к нам, Таши, и покажи свое лицо.

От толпы отделился один Таши и подошел к Ионике. Почтительно поклонившись, он сомкнул пальцы на краях своей маски и медленно отнял ее от лица. Под ней оказался молодой парнишка с рыжими короткими кудрями и веснушчатым носом.

— Мое имя Тнистор тин Ауттель!

— Приветствуем тебя, Тнистор! — радостно прогудела толпа.

Подобные обряды Тристы никогда не видела, даже в кино, поэтому теперь наблюдала за происходящим во все глаза.

— Чтобы быть Аттури, ты должен пожертвовать самым ценным, — объявила главная шаманка. — Покажи нам свои души!

Тнистор снял с шеи кюроновый гравиаль. Бубенцы звенели громко и торжествующе.

— Я обладаю четырьмя душами… И все они передаются вам!

Вскинув гравиаль над головой, новоиспеченный Аттури бросил его в костер. Триста захлебнулась воздухом, но не успела испугаться, как из огня вылетели яркие души. Покружив в воздухе, они стройным рядом полетели к Ионике и наполнили гравиаль, висящий у нее на шее.