«Ты победил, молодой волк».

Оборотень замер, недоумённо глядя на перевернувшуюся под ним на спину волчицу. Её голос эхом звучал у него в голове. В жёлтых глазах загорелся лукавый огонёк. Она упёрлась лапой ему в грудину и облизнулась.

Чёрный волк невольно мотнул головой, но её шершавый язык вдруг мазнул по его носу, успокаивая.

«Можешь забрать свой приз».

Рассвет занялся над утёсом, согревая покатую поверхность первыми солнечными лучами. Ульрих открыл глаза и встрепенулся. Прохладный ветерок скользнул по обнажённой коже, мгновенно покрывая её мурашками.

Он приподнялся на локтях и осмотрелся, силясь вспомнить, как он тут оказался. В памяти отрывками мелькали стволы деревьев, залитая лунным светом поляна, мягкая трава, белая шерсть и звёзды, но единая картинка никак не хотела складываться.

Сбоку раздался полный блаженства стон, и он удивлённо уставился на потягивающуюся спросонья Кэтрин, которая, как и Ульрих, оказалась полностью нагой. Она снова прильнула к нему, смело закинув стройную ногу ему на бедро.

– Доброе утро, быстрый волк. – Она улыбнулась, разглядывая его растерянное лицо из-под полуопущенных ресниц. – Меня ещё никому не удавалось поймать.

Ульрих хмыкнул, понимая, что ночное приключение ему не приснилось. Теперь в памяти восстановились и гонки по лесу, и то, что случилось после.

– Может, ты просто не хотела, чтобы тебя поймали? – уточнил он, усмехнувшись.

– Я всегда говорю, чего хочу, прямо, – отрезала волчица.

– Тогда почему сразу не сказала о правилах?

– Так ведь интереснее. – Она перевернулась на живот и провела пальчиками по его обнажённому торсу. – Не находишь?

Ульрих сдавленно выдохнул, следя за лукавым блеском в глазах Кэтрин. Желание поддаться в её игре росло с каждой секундой, и он придвинулся ближе.

– Есть ещё какие-то тайные условности в этом соревновании? – пробормотал он, склоняясь к волчице.

– А ты хочешь продолжить? – прошептала она в его приоткрытые губы, но вдруг отстранилась, поднялась на ноги и расслабленно потянулась.

Ульрих, словно заворожённый, наблюдал за её грациозными движениями: как по гибкому телу скользят золотистые солнечные лучи, отгоняя тени деревьев. Кэтрин, совершенно не стесняясь, стояла перед ним и спокойно приглаживала растрепавшиеся волосы. Хитро прищурившись, она кинула взгляд на его ладонь, которая пыталась стыдливо прикрыть реакцию на ее открытые формы, и промурлыкала:

– Надеюсь, ты снял одежду до обращения? В резервации не принято ходить голышом.

Наблюдая за тем, как вытянулось от осознания его лицо, Кэтрин не удержалась от ехидного смешка.

– Ещё увидимся, дикий волк, – улыбнулась она и не спеша пошла в сторону леса, оставив озадаченного Ульриха на утёсе.

Протяжный вой разрезал ночную тишину. Ульрих задержался у машины, вслушиваясь в тоскливую песнь дикого, которая так ярко гармонировала с его внутренним состоянием.

Неожиданный вызов в гильдию по поводу поставок древесины и топлива окончился неприятным разговором с капитаном Джаспером Кларком, который, не скрывая злорадства, приправленного вежливыми и дипломатическими фразами, отчитал его, словно провинившегося курсанта, за недавнее нападение на одного из охотников. Больших трудов Ульриху стоило сохранить хладнокровие и сдержать внутреннего зверя, изо всех сил рвавшегося покарать обидчика.

На этот раз вспышка ярости не продлилась долго. Он давно заметил, что былое спокойствие вернулось и держать эмоции в узде выходило гораздо легче. Возможно, причиной тому было постоянное присутствие Оливии в его жизни, а может, то, что с изгнанием Ивана из стаи прекратились постоянные провокации и промывка мозгов.

От мыслей о бывшем бете Ульрих поморщился. Скольких проблем можно было избежать, если бы он не слушал науськивания старого ликанта. Кулаки сжались в бессильной ярости, Ульрих чувствовал, что готов сам взвыть в унисон с горланящим в ночи диким.

Триумф победы остался позади, отдавая горечью неверных решений и принятой за них ответственности. Ему всё чаще казалось, что под каждым следующим шагом может оказаться не твёрдая земля, а тонкий лёд, который угрожающе захрустит, стоит лишь занести над ним ногу.