Она закрыла ладонями лицо, зарыдала, и Милена печально вздохнула.

– Малышка, если ты будешь так плакать, то заболеешь, и тогда уж точно ничего хорошего не выйдет. Не надо. Для начала попробуй успокоиться, – сестра посмотрела на Элли, коснулась ее подбородка и вдруг, нахмурившись, заявила совсем иным тоном, знакомым лишь людям другого круга. Такую Милену в замке не знали. – Слушай-ка, сестрица. Слушай меня, я сказала!

От неожиданности Элли оторвала от мокрого лица ладони, ошарашенно, перепугано глянула на сестру – и Милена тут же крепко схватила Эллины запястья, сжала тонкими пальцами, украшенными замысловатыми кольцами:

– Элли, вот что. От того, что ты сидишь и ревешь, толку не выйдет. А нам нужен, как я понимаю, результат. Я сейчас буду говорить – а ты пока молчи. Ясно? – она выдохнула и сбавила тон. – Ты мне доверяешь?

– Да… – прошептала Элли. – Тебе – доверяю.

– Тогда вот что. Давай сначала примем эту ситуацию. Просто примем – и всё. Что было, уже не исправить, значит, придется менять то, что в наших силах. Вот скажи, мы сейчас где?

– В каминной...

– Нет! В полной заднице! – полновесно выдала Милена и спокойно коснулась своего плеча – поправила крылышко фиолетового искристого платья. – Ну и что? Это со всеми бывает! Давай думать, как из нее выйти.

Милена глянула в изумленные, широко распахнутые глаза Элли, усмехнулась и продолжила:

– Сестренка, мне тридцать лет, я не только во дворцах жила, разное повидала. Ты думаешь, произошло самое страшное? Да нет! Все живы и здоровы! Значит, надо действовать. У нас три проблемы, – деловито заговорила Милена, загибая пальцы. Она увидела, что водопад Эллиных слез стал ручейком, и заговорила с еще большим воодушевлением. – Первая проблема – большой скандал в Розетте.

– Нет, первая проблема – то, что Дена арестовали!

– До этого еще дойдем, а пока остановимся на самом малом – гости, сплетни, слухи и всё такое. Это неприятно, но не смертельно. Я через такое проходила, когда с бароном развелась. Потреплются да забудут. Конечно, наш дорогой брат расстроится, уж очень для него важна вся эта дворянская позолота. Но ничего. Попереживает – и переживёт.

– Не только Андреас… – пробормотала Элли. – А папа? А мама?

– Мама пошумит да простит, будто ты сама не знаешь, – улыбнулась Милена. – Вот папа – это проблема номер два! Но он не о скандале тревожится, а о тебе, глупышке. Так сильно переживает, как бы сердце не прихватило. Так что не рыдай, побереги отца! Ладно, папу я беру на себя. Объясню, что конец света не предвидится и с тобой всё будет хорошо.

– Какая разница, что со мной? – снова принялась всхлипывать Элли. – Что будет с Деном? Надо объяснить, что он ни в чем не виноват! Я ведь сама пошла гулять ночью с Ранитой! Сама! Тогда пусть и меня арестовывают!

– Ранита! – скривила губы Милена. – Всё она…. – Милена явно хотела добавить крепкое словцо, но сдержалась. И развела руками: – Ну да, ты не права. Зачем шататься по лесу ночами? Повезло еще, что не убили тебя, дурочку, не изнасиловали. Обошлось. А Ден – проблема номер три. Он, видно, тот еще фрукт.

– Никакой он не фрукт! – воскликнула Элли и снова вспомнила хрусткие красные яблоки с запахом конфет.

– Да? А зачем с тобой связался?

– Просто я ему понравилась.

– Умник какой! Нашел бы девчонку в деревне – и пусть себе нравится! А он, видишь, на графиню глаз положил. На богатую и знатную. Вы, кстати, не спали, надеюсь? – деловито поинтересовалась сестра.

– Что ты!

– Да или нет?

– Нет! Нет, конечно!

– Это уже неплохо.

– Милена, его арестовали! Когда его выпустят? Как ему помочь? Ему обязательно нужно помочь!

Милена неодобрительно покачала головой, но, подумав, решительно произнесла:

– Слушай. Только ради тебя. Не ради этого Дена, мне на него наплевать! Я обещаю: попробую разобраться. Раз у вас хватило ума не спать вместе, то парня, думаю, скоро освободят. А потом пусть катится на все четыре стороны.

– Ты не знаешь… Он такой добрый, такой…

– Да, да, я уже поняла, замечательный и привлекательный, – оборвала сестру Милена. – Вот только мог бы сообразить, что не стоит с дворянкой связываться. Взрослый мальчик, должен знать, как это опасно. Не по плечу игру затеял.

– Это не игра! Милена, а где он сейчас? В управе? Давай съездим!

– Утром съезжу и все узнаю. А тебе лучше о нем не думать.

– Ты что! Это невозможно.

– Ох, малышка… – Милена из резкой, категоричной и даже прожженной дамы вновь превратилась в добрую, мягкую сестру. – Первая любовь часто бывает горькой… – она коснулась янтарной подвески-капельки. – Он подарил?

Элли кивнула, потом, наконец, взяла голубую чашку, глотнула сладкого чаю, отвернулась и сипло произнесла: