– Большое спасибо!
– рассмеялась я.

Они и вправду были дешевыми. Я купила пару черных мокасин за тринадцать девяносто девять. «Этого достаточно, чтобы мама успокоилась», - подумала я с облегчением, когда мы вышли из магазина. Теперь мне надо было как-то ухитриться убрать новые бутсы подальше от ее глаз.

– Что-то мне домой пока не хочется, - сказала Джулз, когда мы шли обратно по боковым улочкам. Она остановилась у паба под названием «Три борзые».
– Давай выпьем.

– Туда нельзя, - нервно возразила я. Мне еще разу в жизни не доводилось бывать в пабе.
– Меня там могут увидеть знакомые.

– Да ладно тебе, Джесс!
– Джулз взяла меня за руку и затащила внутрь.

Она усадила меня за стол, а сама пошла к стойке бара, оставив меня в табачном дыму нервно озираться по сторонам. Только убедившись, что вокруг не было индийских парней, я немного успокоилась.

Джулз вернулась с пивом для себя и колой для меня. Я страшно завидовала ей - она была так уверена в себе, точно знала, чего хотела и как этого достичь. И рядом с ней была я, которая ни разу не была в пабе и ни разу не пробовала алкоголя.

– Так когда, ты говоришь, приезжает этот селекционер из Америки?
– спросила я, вспомнив, о чем рассказала мне Джулз в парке.

Джулз пожала плечами:

– Не знаю.
– Она немного отхлебнула пива.
– Но надеюсь, что скоро. Знаешь, что на самом деле бесит меня, Джесс? Здесь в женский футбол не вкладывают бабки. Мы на многие годы отстали от Америки.

– Но Америка никогда не поднималась высоко в чемпионате мира, - напомнила я.

– Это парни, - ответила Джулз.
– А девчонки многого добились. Знаешь, американские женские команды однажды объявили забастовку - требовали таких же зарплат, как у мужчин… - Она задорно улыбнулась.
– И они выиграли. А одна из наших английских футболисток даже водит такси, чтобы у нее были деньги на игру. Ты можешь себе представить, чтобы Бэкхем был вынужден таксовать?

Я покачала головой:

– Мне все еще не верится; что женщины получают деньги за то, что играют в футбол.

– Миа Хамм, одна из американских футболисток, зарабатывает миллионы на спонсорах, - сказала Джулз, и ее лицо вдруг приобрело серьезное выражение.
– Ия хочу подняться, быть рядом с ней.

Я уже подобрала себе место в Лоуборо, где можно продолжать спортивное обучение, но если Джо привезет этого американского селекционера… - Она пожала плечами.
– Кто знает?

– Везет тебе, - с завистью сказала я.
– Я не могу уехать из дому даже для того, чтобы учиться в колледже. Мне придется идти в университет Кингстона, если у меня будут нормальные оценки.

Джулз заглянула мне прямо в глаза.

– А ты именно этим хочешь заниматься?
– спросила она.

Мне нечего было ответить. Я знала, чем хочу заниматься, и мое желание совпадало с желанием Джулз. Поехать в Америку, стать профессиональным футболистом, зарабатывать кучу денег - это мне по-настоящему нравилось. Проблема в том, что я знала: мне этого никогда не позволят сделать.

– Мама, она вернулась!

– Заткнись, Пинки, - едва слышно ругнулась я и поспешила к себе.

Мама и папа сидели на диване, а Пинки была на кухне, так что она услышала звон ключей, когда я открывала дверь. Я так надеялась без лишнего шума зайти домой, проскользнуть наверх и засунуть бутсы под кровать, чтобы они никому не попались на глаза.

– Джесминдер!
– Мама повернулась и вонзила в меня тяжелый взгляд.
– Ты весь день покупала две пары туфель? Подойди сюда.

– Мама, еще не так поздно, - начала оправдываться я, отступая к лестнице.
– Я еще и другие вещи присматривала, например… - я на минуту задумалась, - сумочки.

Пинки вышла из кухни, и, подняв брови, потребовала:

– Так давай показывай.

– Не сейчас, - пробормотала я.
– Сначала примерю их со своим костюмом.

Я продолжила движение к лестнице. Мне удалось подняться примерно наполовину, когда Пинки догнала меня и выхватила сумку. Я ринулась следом, но она прыгнула на диван между папой и мамой и вручила сумку маме. У меня сердце в пятки ушло. Я наклонилась к дивану, чтобы забрать сумку, но мама вдруг схватила меня за куртку и потянула к себе. Затем она начала обнюхивать меня, словно сумасшедшая.

– Ты что, курила?
– гневно спросила она.

– Нет!
– воскликнула я и вздохнула - я вспомнила, как накурено было в пабе. Наверняка вся пропахла дымом, а у мамы нюх как у ищейки.

– Чи! Чи!
– запричитала мама, снова принюхиваясь ко мне.
– Сигареты и выпивка!

– Послушайте, мне надо было сходить в туалет, поэтому мыс подружкой зашли в паб. Я выпила колы - вот, могу дыхнуть…

Папа вскочил с дивана и подошел ко мне, чтобы принюхаться.

– Возможно, она права, - признал он.