Посмотрел на хорька, он послушно лег Алисе на грудь, чтобы забрать на себя ту грязь, которую Зейн не мог дочистить.

Удивительно, как она смогла привязать его к себе за такое недолгое время. Хотя не так уж и удивительно. Это ведь Алиса.

Я молча взял нежную руку и слегка сжал.

— Она будет долго спать…

— Я подожду.

Зейн замялся.

— Эш, он жив?

Посмотрел в глаза друга и честно ответил:

— Пока да.

— Эш…

— У него сломаны три ребра и правая рука, я наслаждался, когда хрустели его кости, — не без удовольствия вспомнил я. Если бы не Алиса, я бы точно сломал ему хребет.

— Он не стоит того, — тихо сказал Зейн. Я вспомнил глаза Алиссии и ее просьбу, единственную. Это заставило меня сжать челюсти.

— Вышвырни его подальше, — сказал я. — Вышвырни без рекомендаций и лечения. Просто вышвырни. Иначе я точно убью его сегодня.

— Ты хороший человек…

— Нет, – тут же перебил я. — Просто я дал клятву, Зейн. Но если за час он не исчезнет, я точно его убью. Поэтому разберись с ним, если не хочешь потом целую ночь колдовать над сломанной шеей трупа для опознания родственниками.

Глава 52.2

Алиса

Когда я открыла глаза, в окно светило солнце. На груди спал хорек, а мою руку нежно гладили. В комнате витал приятный запах шарлотки.

Я повернула голову и столкнулась со взглядом зеленых глаза и усталой улыбкой.

В тот момент я подумала, что сплю.

Хорек лениво потянулся на груди и спрыгнул с меня на кровать, внимательно наблюдая.

— Как ты себя чувствуешь? – тихо спросил Эш.

Он отпустил мою руку. И я тут же почувствовала тоску. Уйдет?

Но он наполнил стакан водой и протянул мне. Только в этот момент поняла, как сильно у меня пересохло в горле.

Сделала живительный глоток и облизала пересохшие губы.

— Голова все еще кружится, — выдавила я, не узнавая свой хрипящий голос.

— Это пройдет, — сказал Эш.

Я закрыла глаз от навалившихся воспоминаний и почувствовала столько боли.

— Прости меня, пожалуйста…

Эш пересел на кровать и снова взял мою руку.

— Ты не виновата, Алиса.

— Нужно было послушать тебя и не общаться с ним.

— Ты уже тогда была под его магией, — прозвучал успокаивающий голос. – Он сильный менталист, мало кто мог бы устоять перед ним.

— Я предала тебя, — как мне было противно от того, что я творила последние дни. Особенно от тех грязных мыслей в моей голове и поцелуя. Я так усердно отталкивала Эша, потому что боялась обмана, что пропустила этот самый обман. Подпустила к себе незнакомца, который использовал меня.

— Это была не ты, а магия. Знаешь, моя вина, что это все случилось с тобой, прости меня, — вздохнул он, я повернулась и посмотрела на расстроенного Эша. – Я не должен был тебя оставлять, и нужно было сразу развеять все твои догадки с Алиссией.

Я замерла, не веря в услышанное. Он просит прощения? У меня? Он говорит про Алиссию?

Эш внезапно взмахнул рукой, я увидела его, стоящего в саду, и приближающуюся к нему девушку. Она была расстроена чем-то, но прильнула к нему. Одно движение, и прямо между ребер она всадила кинжал.

Я вздрогнула, а картина развеялась.

— Алиссия сошла с ума, — сказал Эш, он опустил голову и скрипнул зубами, а после поднял взгляд на меня. – Она была отравлена и запуталась в своих чувствах ко мне. Она потерялась где-то между безумной любовью и ненавистью. Я видел, что с ней не все в порядке, но она уверяла, что у нее хорошие ментальные щиты. А я был так влюблен и глуп, что не подумал, что она может лгать. В один день, когда безумную любовь снова сменила ненависть, она решила меня убить.

Я видела, как тяжело ему дается этот рассказ.

— Ты не обязан…

— Обязан, — вздохнув, сказал он. – Она немного промахнулась. Я смог перекинуться и чуть ее не убил. Но не убил, сдержался, ведь она так закричала и заплакала. Тогда я понял, насколько разрушителен мой яд. В ту ночь Зейн спас меня чудом. За попытку убийства принца полагается одно наказание – смерть. И мои братья, да и отец, не стали бы жалеть преступницу. Никто бы не стал. Поэтому я скрыл это от всех. Бедная Алиссия. То клялась мне в любви, то бросала проклятьями. Она то рыдала, умоляя о пощаде, то обещала, что обязательно меня убьет. И хуже всего было то, что я ее любил. Мне пришлось определить ее в лечебницу. Некоторое время она писала мне письма, я отвечал. Пока окончательно не понял, что эту связь нужно разорвать. Я написал ей последнее письмо. Она же написал еще несколько, в которых говорила, что идет на поправку, что теперь понимает, что любит меня. Но я знал, что это уже не закончится ничем хорошим, поэтому перестал отвечать на письма. Я сказал, чтобы она нашла другого мужчину, что я все оплачу, обеспечу, но вместе мы быть отныне не можем. Перед лечебницей я дал ей клятву, что наши отношения не повлияют на ее брата. Алиссия была безродной, как и Локеш. И она просила, чтобы он доучился. Также она умоляла, чтобы я никому не рассказывал о ее сумасшествии, особенно Локешу. Она сказала, что расскажет все сама, когда будет готова.

— Ты совсем никому не говорил…

— Я хотел, — кивнул он, — я хотел рассказать брату. Только Тару. Но у нас испортились отношения. А остальных я опасался. Я знаю своего отца, Алиса, и своих братьев, Алиссию никто бы не стал жалеть. Ее бы либо превратили в камень, либо отправили в темницу. Другой вариант исключен.

Я сжала руку сильнее, изо всех сил, что у меня были, и вздохнула. Значит, Алиссия это всего лишь иллюзия… Или, может, и вовсе внушение Локеша. Он ведь был рядом, когда я видела силуэт его летающей сестры. Голова начала болеть от мыслей.