Мэтти все еще стоит у багажника, когда я возвращаюсь на улицу с пустыми руками.

— Вот и все. Залезай. Поехали, — требую я.

— Подожди, что? Это все, что ты берешь? Кстати, эти картины просто отвратительны.

Я укоризненно качаю головой, прежде чем забраться на пассажирское сиденье. Пока мы едем, я чувствую, как бремя моей прежней жизни рассыпается, осколок за осколком.

— Мэтти, слушай меня внимательно. Не облажайся.

На ее лбу появились глубокие морщинки.

— Не пугайся, просто внимательно выслушай то, что я тебе сейчас скажу. Ты можешь это сделать?

— Вся во внимании.

— Я звонила тебе сегодня утром, верно?

— Да, около девяти.

— Все верно. Я была расстроена и просила тебя приехать, но, когда ты прибыла, я не открыла дверь. Вот что я хочу, чтобы ты сделала. После того как ты отвезешь меня к адвокату, хочу, чтобы ты вернулась ко мне домой и попробовала позвонить в дверь еще раз. Я все равно ее не открою. Позвони мне на мобильный несколько раз. Я не отвечу. После зайди ко мне домой еще раз около трех часов.

Она слушает, но безучастное выражение ее лица беспокоит меня. Она должна все сделать правильно, иначе я могу умереть.

— Я хочу, чтобы ты постучала в мою дверь, - продолжаю, - даже если ты знаешь, что я не отвечу. В этот раз мне нужно, чтобы ты постучала и во все двери моих соседей и спросила, не видели ли они меня сегодня и не слышали ли что-нибудь. Если кто-то из них видел меня сегодня, я хочу, чтобы ты связалась с мистером Кершоу и дала ему знать. Хорошо? Ты можешь это сделать? Я звонила ему с твоего телефона сегодня, так что его номер должен быть в твоем журнале последних звонков.

— Да, конечно, — отвечает она, продолжая двигаться в сторону центра города.

— Хорошо, после того как ты пообщаешься с соседями, и, если никто из них меня не видел, я хочу, чтобы ты позвонила Нэйту в офис.

— Нэйту?! Нет! Я не хочу говорить с ним. Я не могу, Мэдоу. Он пугает меня до чертиков.

— Мэтти, спокойно. Все, что ты должна спросить у него, это не видел ли он меня или не слышал ли обо мне сегодня. Скажи ему, что я звонила тебе сегодня утром и просила приехать. Расскажи ему, что ты заходила, но я не открыла дверь. Пыталась дозвониться мне, но я не брала трубку. Он будет лгать. Придумает какую-нибудь глупую историю, например, что у меня плохое самочувствие или что я была в порядке сегодня утром, кто его знает, что он там сочинит. Ты должна сделать это, Мэтти. Для твоей же безопасности. Он не должен выяснить, что мы были вместе сегодня. Понимаешь?

— Да, я понимаю.

Ее голос сбивается.

— После того, как ты положишь трубку, немедленно звони в полицию.

— В полицию? Но зачем?!

— Скажи им, что я звонила сегодня утром и просила тебя заехать. Скажи, что я была расстроена. Ты заходила к нам четыре раза сегодня, но я не открыла дверь. Что-то случилось. Ведь у меня нет машины, чтобы уехать куда-то. Сообщи им, что ты позвонила Нэйту. Расскажи, что Нэйт издевался надо мной. Пусть они узнают, что у меня депрессия. Дай им понять, что ты боишься за мою безопасность. Скажи им все, что, черт возьми, ты захочешь им сказать, только заставь их искать меня, Мэтти. ЗАСТАВЬ ИХ ИСКАТЬ.

Она понимающе кивает головой.

— Я поняла. Это отвлекающий маневр. Нэйт не сможет искать тебя, если будет на допросе по поводу твоего исчезновения. Отличная идея, певчая птичка.

Мэтти подъезжает к офису адвоката и паркуется.

— Вот и все, не так ли? Я больше никогда не увижу тебя. Все будет так, словно ты умерла. Не знаю, смогу ли справиться с этим.

— Я на это рассчитываю, подружка.

— Что ты имеешь в виду?

Я заставляю себя улыбнуться.

— Неважно. Я тоже буду скучать по тебе. Скоро все это закончится. Обещаю.

Слезы текут по ее щекам так обильно, что я не смогла бы их вытереть, будь у меня хоть сорок пальцев и целая коробка салфеток. Мое сердце разрывается. Я притягиваю ее к себе, целую в лоб и обнимаю так крепко, что мое переломанное тело истошно вопит в отместку.

— Мне нужно идти, пока я не струсила, — шепчу ей на ухо.

Ее руки разжимаются так стремительно, словно я раскаленный кусок угля.

— Иди. Убирайся отсюда. И никогда не возвращайся! Никогда!

Мои глаза закрыты, пока я, преодолевая боль, поднимаюсь с пассажирского сиденья.

— Можешь открыть багажник? — спрашиваю я, прежде чем закрыть за собой дверцу.

— Да, да.

Она нагибается и тянется к кнопке открывания багажника.

Я не прохожу и пяти шагов в зеркале заднего вида, когда перестаю бороться со слезами. Стопка картин покачивается в моих руках и становится тяжелее с каждым шагом. Когда мне удается открыть дверь в офис адвоката, холсты рассыпаются по полу вокруг меня. Секретарша мистера Кершоу помогает мне сложить их обратно и прислоняет стопку к своему столу.