Шрифт:
Он не собирался принимать миссию...
Я просто собираюсь её проверить. Что в этом плохого?
– Хорошо, - согласился Венц.
– Замечательно, - сказал Ренье.
– Замечательно в квадрате.
Венц встал, отдал честь, но Ренье только лениво махнул рукой.
– Я же сказал, забудьте обо всём этом. Если мне придётся ответить ещё раз, моя проклятая рука отвалится. Полковник Эштон?
Женщина двинулась вперёд, аромат духов разнёсся по комнате.
– Надевайте лётное снаряжение, генерал Венц. На шестой полосе нас ждёт "F-15". На форсаже мы должны быть в Неваде минут через пятьдесят.
Венц усмехнулся.
– Со мной летите? Попробуем через сорок.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На гарнитуре потрескивал статический заряд.
– Ромео-Один, это Товарняк-Один. Запрашиваю разрешение на...
– Венц замолчал.
Зачем ему больше заботиться о правильном протоколе связи?
– Прошу разрешения поднять этого ублюдка в воздух на максимум и убраться отсюда!
Хихиканье сквозь статику.
– Разрешение подтверждено, Товарняк-Один. Вы готовы к взлёту. Когда вы расплавите взлётно-посадочную полосу, мы пришлём вам счёт.
– Удачи вам в этом, Ромео-Один. Прощайте...
Взлёт на форсаже был почти невозможен - но не для Венца. Просто нужно было знать, как поворачивать дроссель в тандеме с азимутом. Самолёт стоимостью сорок миллионов долларов не просто взлетел так быстро, а словно взорвался на взлётно-посадочной полосе. Венц был в пятидесяти футах от асфальта, когда он резко повернулся и начал лететь вверх почти под углом в сорок пять градусов. Самолёт начал вращаться, словно в штопоре.
Венц смотрел, как небеса кружатся под поликарбовым навесом: мир был ярким волчком. Эштон завизжала, как кошка в огне.
– Прекратите! Прекратите! Я собираюсь...
Венц выровнялся одним быстрым рывком штурвaлa. В одну секунду самолёт летел ровно и гладко, прямо на запад, солнце сияло над небом.
Он слышал, как задыхается Эштон в своём лётном коcтюме.
– Вы в порядке, полковник?
Ещё несколько вздохов, затем сдержанный полковник Эштон закричала:
– Послушайте, я не участвую в этом дерьме с истребителями и мачо, чёрт вас побери! Летите на самолёте нормально!
– Я думал, что это именно то, что я делаю, - ответил ей Венц.
– Напрягите мышцы живота. Я покажу вам, что такое нормально.
Больше изящества с штурвaлoм, и крылья самолёта были перпендикулярны земле, когда он входил в набор высоты 4G.
– Прекратите! Прекратите!
– закричала она.
– Пожалуйста!
Думаю, пора перестать быть придурком, - подумал Венц.
Он снова выровнялся.
– Прошу прощения, полковник. Я просто подумал, что вы хотите установить официальный взлётный рекорд. Мы просто поднялись на высоту пятьдесят восемь тысяч футов[12] за одну минуту. Это рекорд для этого самолёта. Теперь вам есть что рассказать своим внукам.
Эштон сидела позади Венца, на том месте, которое называется откидным сиденьем или местом офицера РЭБ - радиоэлектронной борьбы. Эта серия "F-15M2" была курьерской версией: минимальный AV-отсек, без модуля ECM, без пушки General Electric M61. Другими словами, он был слишком простым. Два сиденья на двух модифицированных двухвальных ТРДД Pratt-Whitney рассчитаны на 40 000 фунтов с нулевой средней тягой каждый. Были засекречены показатели расхода топлива и максимальная скорость самолёта была 3,1. Единственное, что ему показалось странным, так это схема окраски: сплошная краска цвета хаки, ровная, как цвет песка.
– Я почти... обмочилась!
– крикнула Эштон в микрофон.
– Меня не волнует, лучший ли вы пилот в мире! Не делайте больше этого дерьма!
Венц поморщился при этом слове.
– Полковник? Могу я сделать личное замечание? Каким-то образом вы произнесли слово «дерьмо» своим ртом... ну, это вам не подходит.
– Идите нахер!
Вот так поворот, - подумал Венц.
– Прошу прощения, полковник. Я просто развлекаюсь в последний раз. После завтрашнего дня я больше никогда не буду летать так быстро.
Выдох за его спиной прозвучал как-то застенчиво.
– Всё ещё не думаете, что возьмёте на себя миссию?
– Точно. Ренье выставил меня дураком, и я подумал, что отвечу ему тем же. Подумал, что воспользуюсь возможностью ещё раз покатать железного орла за его счёт. Какой бы ни была эта миссия, я её не возьму.
В её голосе оставалась застенчивость, но теперь она казалась очень серьёзной.
– Не будьте таким уверенным.
Венц отключил форсаж, когда шкала температуры была на максимуме.