Конечно, Дьявол не сказал эти слова вслух. Он подумал их тихо-тихо, чтобы никто другой не узнал о его решении. Никто, кто мог бы предупредить Солнце. Внезапная атака могла увенчаться успехом. Но если бы Дьявол напоролся на подготовленную встречу, тут еще не известно, что бы осталось от очаровательного миляги Дьявола, как не известно, осталось бы вообще что-нибудь. Все-таки Солнце был вполне серьезным соперником.

16

Прыг-скок, прыг-скок, прыг-скок. Весело-то как! Называется — бой с тенью. Королеве Мечей было скучно. Тень не была живой. Билась она неплохо, да, но как-то вяло, без инициативы. Тень была только отражением создавшей ее женщины. Она не могла делать то, что не могла делать ее хозяйка.

Тень вяло парировала удары и очень редко позволяла себе наносить их. Может быть, тень тоже скучала, но Королева Мечей скучала больше. Она нетерпеливо тряхнула волосами, щелкнула пальцами. Тень удалилась в небытие, туда, где она и находилась прежде. Великолепная драка, как же! Королева Мечей даже не взмокла!

Бою с тенью она бы предпочла реального соперника. Но реального соперника рядом сейчас не было, а тренироваться нужно каждый день, ведь, в конце концов, она — Королева Мечей.

Как ни странно, с ней никто не спорил. Ну да, Королева Мечей. Ну да, тренироваться нужно каждый день. Хочешь еще одну тень? Не хочу! Не хочу тень, хочу живого человека! Не хочу скучать в этом замке, хочу назад, к Магу!

Искусство Солнца завлекательно, но только в том случае, если добрый хозяин сидит рядом, и объясняет каждое свое действие, каждый жест, каждое слово. Добрый хозяин был слишком занят для такого благодеяния. То, что Королева Мечей почерпнула из его фолиантов, было интересно. Пожалуй, даже очень интересно, но все-таки не имело почти никакого практического назначения.

Не то, чтобы Королева Мечей была глупой и не могла понять магию Солнца… Но эта магия была, в основном, магией личности, магией индивидуума. Королева Мечей могла ее понять, но не могла воплотить. Ее же магия интересовала в первую очередь с практической стороны, потому эта, солнечная, не имела реальной ценности.

Одно время Королеве Мечей было хорошо в замке Солнца. Очень хорошо. Но неизменно должно было прийти время, когда ее тоска станет бесконечной, и когда Королева Мечей уже не сможет оставаться в замке Солнца, не важно, кем: гостьей, затворницей, пленницей, наконец.

Что будет, если Солнце не захочет отпустить Королеву Мечей из своих владений? Королева Мечей понимала, что она не сравниться в силе с этим большим арканом. Бессильна! «Это тебе не Шут!» Впрочем, вряд ли у Солнца найдутся такие личные причины, чтобы он стал задерживать у себя Королеву Мечей против ее воли. Даже Маг, даже великий Маг не заставит Солнце пойти против своей светскости, против желания быть джентльменом и оставаться им вне зависимости от происходящих с ним событий. Пока же Королева Мечей жила в замке Солнца. Читала его книги, немного фехтовала, немного мечтала о переменах. Ждала Мага. Все еще ждала Мага, к сожалению. Все еще ждала Мага, как ни странно.

«Истинно говорю вам, я, Игрок, единственный и справедливейший владыка земли этой, и карты — подвластные мне инструменты, и судьи от имени моего. Да будете вы подчиняться картам моим, как мне подчиняетесь. И будут они вершить суд справедливый, и будут добры к вам, как и я был бы добр».

Да, понятие о доброте, если так, было у Игрока весьма странным. Или у карт? Немногие карты обращали внимание на Священное Писание Игрока. Священные тексты — они для плебса. А для карт? Для карт нет запретов. Было бы смешно говорить любой бессмертной карте, что Игрок придет и покарает. Это подразумевалось, но это происходило столь редко!

Чаще всего причиной кары одной карты являлась другая карта. И кара эта происходила не по воле Игрока. Причиной ускоренной смертности карт становилась личная вражда между картами. И, может быть, враждебность людей к картам. Впрочем, последнее чаще всего заканчивалось смертью людей. Карты не так уж беззащитны, если дело касается людей. Но и не так уж неуязвимы, если дело касается карт.

Вопрошающий поднял глаза вверх: «О, Игрок! Почему мне суждено снова и снова возвращаться к этой ситуации, которая случилась уже не вчера, но так и не может найти своего завершения? Королева мечей исчезла из вида, но, судя по реакции клики Дьявола, жива. Пока еще жива. Ведь она еще не виделась с Дьяволом. Маг не торопится представить широкому обществу свою ученицу. Свою талантливую ученицу! И даже намека на Шута нет, с кем бы этот Шут в конечном итоге не оказался. Забавно».

Вопрошающий никогда не раскладывал карт сам. Все, что нужно, он узнавал от Игрока напрямую. Это было гораздо проще, гораздо надежнее, и действовало на Вопрошающего гораздо сильнее, чем если бы он сам раскладывал пасьянс. Поэтому Вопрошающий чаще всего ждал событий и старался не предвосхищать их. Он был свидетелем. Он был наблюдателем. Он был проводником между картами и Игроком.

Этот Вопрошающий был, возможно, даже более бесстрастен, чем предыдущие, избранные на эту роль. Поэтому и прожил так долго. Чем дольше он жил, тем мудрее становился, а чем мудрее он становился, тем больше находил способов продлить свою жизнь. Замкнутый круг какой-то.

Вопрошающий понимал, что не бессмертен. Он и не желал бессмертия. Его долгая жизнь и так уже многое дала ему. Но пока умирать было бы смешно. И потом, если Вопрошающий умрет сейчас, — он не узнает, чем закончилась вся эта история с Королевой Мечей. А она была прелюбопытная.

Лишь Вопрошающий не хотел предвидеть события и предвосхищать их. Возможно — напрасно. Дьявол же в эти дни очень много раскладывал пасьянсы. Так много, что порою забывал, зачем он это делает. Его начинал привлекать к себе уже сам процесс. Ну, и знания, конечно.