Когда подходил к кафе, ее красота поразила меня так сильно, что я чуть не споткнулся. Витрина магазина освещала ее простой хвостик, джинсы и футболку, но, несмотря на простоту одежды, она выглядела безумно стильно. Она смотрела вдаль, прислонившись к витрине, облизывая по краям свое мороженое «Black Sabbath».

Стаканчик в виде перевернутого конуса в другой руке дал мне надежду, что, возможно, все не так плохо, как казалось, и, возможно, Кинг был прав, и мы сможем все исправить.

– Привет, - поприветствовал я.

Ее глаза метнулись ко мне, и она застыла. Я ожидал улыбки, которую она всегда мне дарила, но не сейчас. Вместо улыбки на ее лице появилась настороженность с оттенком грусти. Секунды тянулись, и я заметил темные круги под ее глазами, которые Рэй пыталась скрыть косметикой, но я слишком хорошо знал ее, чтобы не заметить.

– Привет, - наконец сказала она, передавая мне мороженое. Кардамон и черный перец - мое любимое.

Мы наткнулись на это место однажды пьяной ночью, когда приехали в Нью-Йорк на каникулы. Они были известны своими странными вкусами, и, будучи под действием алкоголя, мы прозвали это место нашим.

– Сразу перейду к делу, - начала она.
– Наш брак, заключенный в Вегасе, создал много проблем для предвыборной кампании моего отца. Нам предстоит поездка в Хэмптон с инвесторами, и он хочет, чтобы мы устроили шоу.

Я моргнул несколько раз, поморщившись, когда попытался разложить по полочкам все слишком большие фрагменты, которые содержало в себе это утверждение. Всего одно предложение создало примерно миллион других препятствий.

– Шоу?
– спросил я.

Это казалось самым простым началом.

– Он хочет, чтобы ты приехал в Хэмптон и вел себя так, будто свадьба была запланирована. Что мы влюбленная, счастливая маленькая семья.

Я хотел сказать ей, что нам не нужно притворяться, когда мой телефон завибрировал от входящего звонка, что, возможно, спасло меня от еще большей ошибки.

«Ба».

Поморщившись, я сбросил звонок и снова сосредоточился на Рэй.

Моим первым побуждением было согласиться, потому что я никогда не отказывал ей. Другая часть меня шептала, что это катастрофа. Сейчас мы едва ли дружелюбны. Как мы сможем изображать влюбленных? А что будет, когда мы останемся наедине? Она меня оттолкнет? Останемся ли мы друзьями? В данный момент я даже не мог представить эту картину, и казалось, что я стою на обрыве, а подо мной простирается лишь черная пустота.

Я пытался прочитать ее - пытался понять, что Рэй чувствует по этому поводу, но у нее было несколько дней на обдумывание этой идеи, и достаточно времени, чтобы убрать все эмоции с лица.

– Это твоя идея?

Рэй часто выступала в роли своеобразного менеджера по маркетингу своего отца. У нее был опыт работы с социальными сетями, и, возможно, это был один из ее грандиозных планов.

– Боже, нет, - насмешливо сказала она.

Я стиснул зубы, пытаясь отстраниться от ее реакции, как советовал Кинг, но все, о чем я мог думать, это то, как она смеялась, поняв, что вышла за меня замуж. По крайней мере, ее отцу было не так уж трудно поверить, что мы можем быть вместе. У него было гораздо больше уверенности, чем у Рэй, что мы сможем притвориться, что наш брак настоящий.

– Я пойму, если ты не захочешь быть рядом со мной... особенно теперь, когда знаю, что ты обо мне думаешь.

Ее слова в сочетании с отсутствием зрительного контакта ударили меня, словно битой, по животу, подавляя накопившийся гнев. Я ненавидел свой характер. Это началось в подростковом возрасте, и я предпринимал огромные усилия, чтобы контролировать себя. Хоть я и перестал драться в школе, мой рот все еще иногда подводил меня.

– Послушай, Рэй, возможно, мы оба сказали то, что не имели в виду.

Ее глаза встретились с моими и вспыхнули огнем, который был присущ только Рэй.

– Я никогда не говорила ничего другого, кроме того, что сказала тем утром. Я всегда была честна, и, как выяснилось, я не очень хорошо знаю тебя. В тебе есть сторона, которая проявляется, когда тебя провоцируют, - сторона гнева.

Закрытие глаз не помогло игнорировать боль в груди, словно от удара ножом. Я все еще видел ущерб, который нанес. Все еще видел, как она скривила губы и отступила, словно я напугал ее.

– Прости, - вздохнул я.

Стоя на тротуаре Нью-Йорка, с тающим мороженым и сожалением между нами, никто из нас не знал, что сказать.

Наконец, Рэй отвела взгляд, опустив подбородок.

– Не стоит. Мне просто нужна твоя помощь.

– Как я могу помочь, если ты даже не смотришь на меня?

– Не знаю, - пробормотала она, выглядывая из-под ресниц.
– Просто я знаю, что мы должны это сделать.

Мой телефон снова завибрировал... достав его из кармана, я увидел сообщение.