— А что у них с Алексеем Евгеньевичем произошло? — спрашиваю. — Из-за чего они в ссоре?

— Я этого в точности не знаю. Эд считает, что папа содействовал его разводу, даже обоим разводам... Есть области жизни, в которые я давно приняла для себя решение не вмешиваться. Надо оставить мужчинам возможность иметь их собственные маленькие тайны. Но что бы вы там с Эдом не решили, я изо всех сил постараюсь защитить вас.

— Так ты действительно беременна от моего сына? — вдруг говорит она с мягкой улыбкой.

Чувствую, что краснею.

— Конечно.

— Я даже не буду тебя спрашивать, кто из них отец, раз вас все устраивает. Они оба мои дорогие дети.

Все, она уезжает с Максом, чтобы лететь домой. Машу рукой на прощанье. Мы с Эдом и охраной возвращаемся в его резиденцию. Ястребов поворачивается ко мне с переднего сиденья и говорит:

— Из самолета с твоего телефона Яр звонил маме. И потом еще несколько раз. В том числе вчера днем, — «одноразовый» телефон с его отпечатками пальцев парни нашли в мусорке. Поэтому я не особо переживал за маму.

Понятно. Я жду от него чего-то приятного, чувственного, теплого. А он словно оправдывается. Киваю, вспоминая слова Маргариты Михайловны «на подлость не способен». В отношении нее — точно. А вот к другим мужчинам семьи... Не уверена. Почему-то мне тоже начинает думаться о завещании и о том, как я в него попала.

Родители-Ястребовы посчитали, что старший сын уже встал на ноги, то есть получил финансовую независимость и ни в чем не нуждается, и не упоминают его в завещании, фактически лишают наследства ни за что ни про что. А младшего сыночка считают необходимым поддерживать, хоть он и балбес, вечный студент. Но Эд, конечно же, ревнует к младшему брату-любимчику, как и любой человек на его месте.

Теперь, когда Ярик официально умер и даже похоронен в далекой стране, для завещания в России будет проверяться генетическое родство не Яра и моего ребенка, а деда и его внука или внучки. И процент соответствия будет не 75, что все же могло вызвать определенные вопросы, а максимально возможный.

То есть «смерть» Ярика оказывается очень удобна именно Эду. Сказать, что он сам все и подстроил с игрой и долгом брата — нет, не верю, не может он быть настолько страшным человеком. Но элегантно использовал брата, да и мамин приезд — да, наверняка. Ведь такие мужчины, как Эдик, не ищут легких путей. Теперь ему остается только взять меня в жены, чтобы замкнуть вокруг себя круг наследников.

Но я ведь и сама этого хочу! Вернее, хочу именно замуж. По большой любви. Чтобы за мной красиво ухаживал. И чтобы побегал. А вот чего хочет он?

Едем в резиденцию. Эд сидит на переднем сиденье то и дело крутит головой, и временами, замечаю — искоса поглядывает на меня. А я еду и думаю — если сегодня или в самое ближайшее время он позовет меня замуж — значит, все, что у нас было — только ради завещания. И мое бедное сердце будет плакать и трепыхаться в глубокой печали потому, что в таком случае придется держаться от Эда подальше.

Приезжаем и расходимся по домикам. Никто, кроме Алексея, не пытается меня проводить. А меня так и тянет оглянуться на Эда и спросить:

— Ну, что же ты?..

Вздыхаю. И слышу ответные вздохи океана, накатывающего волны на берег. Не сразу замечаю, что погода изменилась — ветер немного усилился, уже не так жарко, небо в облаках. Купаться сегодня вряд ли получится.

Заказываю еду только для себя, невесело поглядывая на глазок камеры. Охранник в белоснежной рубашке и черных брюках приносит мой заказ и вручает — неожиданно — букет темно-красных роз и коробочку. Я так и подпрыгиваю.

О еде и думать больше не хочу, хотя на столе все то, что я люблю — салат с морепродуктами и красной икрой в маленьком хрустальном салатнике, жульен в серебристой кокотнице и апельсиновый сок-фрэш в простом высоком стакане. Тяну руки к коробочке, перевязанной крест-накрест красной лентой, но тут же одергиваю себя — сначала надо поставить цветы в воду.

В нетерпении бегаю с вазой к умывальнику, ставлю цветы на середину стола — красота. Штук пятнадцать высоких бархатистых полураспущенных цветков. Не буду пересчитывать — четное количество или нечетное — вдруг Эд не верит в приметы? Зарываюсь носом в середину букета и с минуту наслаждаюсь терпким и нежным ароматом.

Ну, вот, теперь можно заняться коробочкой. В ней оказалось не кольцо — великовата она для него, как я сразу и предположила. Внутри всего лишь купальник, но очень красивый, бирюзово-зеленый с серебристыми волнами. И записка: «Иди в джакузи».

Почерк, конечно, не каллиграфический, но кто ее написал, я догадалась раньше, чем увидела внизу инициал: «Э.» Сердце подсказало.

Выглядываю туда, где установлен мини-бассейн — там пока никого. Ладно, закалываю волосы, надеваю новый купальник, который прекрасно меня обтянул, и по цвету он очень позитивный, потом халатик и иду.