Пересечень был так умилительно сосредоточен, что мне его даже жаль стало. Не успел он сообразить, что вокруг происходит, а его уже приклеили к полу таинственным «ижи-каттари».

– Нойта, предательница! – крикнул он, едва я попалась ему на глаза. – Как ты могла привести дракона?!

– Я не приводила, он сам, – высказалась я в своё оправдание.

Похоже, сыщик смекнул, что в дом – в настоящий дом, а не в заброшенный сарай – он сможет проникнуть только с позволения кого-то из его обитателей (вольного или невольного позволения, не столь важно, на самом деле). Вот почему он так вцепился в нас с Сио Лантием. Сразу двоих сцапал, чтобы уж наверняка не промахнуться.

И не промахнулся злыдень. Проник.

Ополчатся ли на меня после этого Инычужи?

Что ж, не исключено.

Печенья с ванилью и корицей мне теперь точно не видать.

– Ещё с нами живёт Небываль-из-Пустоши, но она сейчас выполняет важную миссию далеко отсюда. Раньше вечера её можно не ждать. А Птица-Весень в клетке, наверху, перья сбрасывает, – бессовестно сдала я остальных. – Принести вам её?

– Птицу-Весень? Не надо, – ухмыльнулся Ли Фаний Орл. – Тут и троих выше крыши хватит.

Вор-Кошмарник послал мне взгляд, тяжёлый, как железобетонная плита. Путеводная Нить мстительно пообещала оторвать мне поочерёдно язык и конечности. А Пересечень принялся менять обличья: мужское – женское – мужское – женское. Выбирал, какое больше подойдёт, чтобы дипломатично разрешить назревающий конфликт. Остановился, в итоге, на женском, и остался весьма доволен собой.

Ещё какое-то время он прихорашивался, смотрясь в глянец экрана вытяжки. А когда ему, наконец, позволили отлипнуть от исходной координаты, повернулся к нам и явил миру всё своё очарование.

– Позвольте узнать, зачем мы вам понадобились? – нежным голоском осведомился он, весь из себя воздушный и свежий, ну прямо цветущая вишня.

– Для подстраховки, – не стал юлить сыщик. – Вы, наверное, в курсе, что вокруг творится. Мы вычислили преступников, но пока не знаем, как их остановить, так как они не из Мережа и очень сильны. Поэтому я решил обезопасить жителей при помощи своей драконьей магии. Но поскольку делать это я буду впервые, важно не перестараться, и вы трое послужите мне предохранителями. Могли бы послужить, – исправился он, выходя из авторитарного режима и переключаясь на демократический. – Что скажете? Согласны?

– Риск, – односложно высказалась Путеводная Нить.

– Да, мы здорово рискуем, – подтвердил Вор-Кошмарник, косясь правым глазом на меня, а левым на детектива. – Инычужи тоже, видите ли, ни разу не служили предохранителями для дракона. Если что-то пойдёт не по плану, кто-то из нас троих может истончиться до состояния эфирного тела.

– Это в любом случае поправимо, – с милейшей улыбкой отозвался Ли Фаний Орл. – У меня, как вам известно, есть хранилище с драконьим золотом. Если я помещу эфирное тело туда, оно напитается энергией золота, и вы вновь станете собой.

– Откуда нам знать, – сказал Пересечень, – что вы исполните своё обещание.

– Хотите договор? – изломил бровь детектив. – Ладно, будет вам договор.

Он сунул руку за лацкан пиджака и извлёк из-за пазухи свёрнутый в трубку лист плотной белой бумаги. Подготовился дракон как следует: на листе уже было что-то написано.

«Обязуюсь», – прочитала я. Дальше шёл неразборчивый, но весьма убористый почерк на десять строк.

«Энергией золота», – разобрала я в середине.

«Восстановление до первозданного вида», – значилось в конце.

Чуть ниже каждому из участников операции сулилось по слитку вышеупомянутого золота в качестве вознаграждения. Как говорится, сладкое – на десерт.

Далее красовалась размашистая подпись Ли Фания Орла, а рядом с нею – другая, драконья, Мастера Хаги Тко (каллиграфически оформленный раздвоенный язык), чтоб уж всё точно было по-честному.

Вор-Кошмарник деловито прошаркал к нам в тапочках, вырвал лист из рук сыщика и дотошно пробежался по договору взглядом, причём не единожды.

– Поставьте свои подписи, если готовы мне помочь. И начнём, – не терпящим проволочек тоном произнёс детектив.

Я до сих пор в толк не могу взять, почему он так горел желанием поскорее расстаться со своей силой ради спасения простых людей. Неужто драконы-хранители Мережа все такие самоотверженные?

С другой стороны, не будь у них этой самоотверженности, стал бы Мастер Хаги Тко подбирать себе человеческий образ, вливаться в нашу среду и терпеть разного рода унижения ради того, чтобы побыстрее избавить город от убийц? А поскольку убийцы вредят прежде всего обычным гражданам, не означает ли это…