— Эх, а я уж надеялся на радушный приём, — улыбнулся наёмник, передавая ножны стражнику.

— Дело не в радушии, — старичок едва заметно нахмурился. — Никому не позволено находиться во внутренних помещениях замка с оружием. Приказ его светлости лорда Алистера Рейнара.

— Разве может простой наёмник спорить с придворными правилами?

— Действительно. Ваш кинжал, пожалуйста.

— А ты не промах, старик. Много наёмников здесь было до меня?

— Некоторое количество, — отчеканил тот, передавая кинжал тому же стражнику. — И все уходили ни с чем.

— Почему же?

— Это мне неизвестно. Его светлость не посвящает меня в подобные вопросы. Вас отведут, и вы сами всё сможете узнать.

Старик велел своему лопоухому подручному сопроводить наёмника к лорду Рейнару. Молодой парень прошёл через дверь, и наёмник последовал за ним, оказались в освещённом коридоре, а позади него шагали двое стражников. Таринор неотступно двигался за провожатым, оглядывая стены, завешанные картинами. Вероятно, они изображали представителей рода Рейнаров, потому как всех людей на них роднило одно — светлые волосы и строгие черты лица независимо от того, были ли они толстыми или худыми, низкими или высокими.

Наконец они добрались до большой двери из красного дерева, возле которой нёс службу стражник в полном доспехе с гербом Рейнаров на накидке. Лопоухий остановился, молча показал Таринору ладонь и проскользнул в помещение. Некоторое время спустя он вышел и, не сказав ни слова, жестом пригласил наёмника войти.

Таринору хоть и нечасто, но случалось бывать в замках, поместьях и усадьбах знатных господ и даже лордов, и он хорошо знал обыкновенное убранство подобных кабинетов и приёмных залов. Во всяком случае, там всегда можно было увидеть стол, за которым благородный господин разбирался с делами, и стул, на котором его благородная задница отдыхала от языков подчинённых.

И в этот раз он вновь увидел и стол, и стул, и такие знакомые и вместе с тем банальные портреты, вероятно с ближайшими родственниками, и массивный дубовый шкаф, и потрескивающий камин с неизменной медвежьей шкурой подле него, призванной согревать господские ноги холодными вечерами, и чучела несчастных зверей на стенах. Должно быть, лорд Рейнар — большой любитель охоты.

Всякий раз, когда Таринору доводилось видеть такие трофеи, в их неподвижных чёрных глазах ему чудился немой укор. Вот и теперь по коже пробежал противный холодок: эта деталь интерьера, по мнению наёмника, не добавляла ни уюта, ни красоты. Но всё же на одном из чучел, прямо над камином, его взгляд задержался. Голова диковинного зверя с распахнутой пастью такого размаха, что, наверное, поместился бы локоть, отливала изумрудным блеском, будто была отделана драгоценными камнями. Чуть приглядевшись, он заметил обрамляющие голову рога, смахивающие на козлиные. Он не раз видел поделки, которые выдавались чучельниками за невиданных зверей и всегда находили своего покупателя. Но лорд дракентальский, вероятно, был не настолько глуп, чтобы приобрести такое, а тем более повесить на видное место. Да и сделано было настолько искусно, что Таринор почти поверил, что это…

— Дракон. Азуарон Нечестивый. Убит моим предком Артором Рейнаром под Лисьим Холмом, — достаточно высокий и чуть дрожащий, но безошибочно мужской голос нарушил тишину зала. — Все, посещающие эту комнату впервые, задерживают взгляд на этом трофее, так что я уже привык к подобной реакции. Более того, мне это даже нравится.

Обладатель голоса стал заметен только когда сделал несколько шагов от окна, возле которого стоял. Таринор мог запросто принять этого человека за вешалку для чёрного с золотой вышивкой костюма, в который тот был облачён. Настолько он был худ.

— Лорд Алистер Рейнар, я полагаю, — наёмник изобразил поклон, как того требовали правила вежливости.

Человек придвинулся ближе, и наёмник смог разглядеть его лицо. На вид ему было чуть больше сорока, и тонкие борозды морщин, что треугольником спускались к краям рта, это подтверждали. Уголки тонких губ опущены, как это обычно бывает у аристократов то ли от несварения, то ли от недостатка свежего воздуха. Бледно-голубые глаза слегка навыкате полуприкрыты веками, что создавало выражение изучающего прищура. Масляного цвета волосы зачёсаны назад и собраны в пучок на затылке, кроме пары прядей, скрывавших уши. Тощие руки заведены за спину.

Лорд Рейнар отдалённо напоминал своих предков, что наёмник видел на картинах в коридоре, но был напрочь лишён той торжественности, с которой их изображали. Возможно, дело в склонных к заискиванию придворных художниках прошлого, специально приукрасивших внешность благородных господ на своих портретах. А может, слухи о том, что любой аристократический род со временем вырождается, не такие уж и слухи. В любом случае, что-то нечеловеческое, потустороннее было в этом худом, чрезмерно изящном человеке с по-женски узкой, будто бы заострённой челюстью.

— Верно. Алистер Рейнар, наследный лорд славного города Дракенталя. А ты, полагаю, очередной ищущий работу наёмник. Откуда же ты узнал, что я нуждаюсь в наёмничьих услугах?

При разговоре лорд Алистер производил впечатление статуи: тело его оставалось совершенно неподвижным. Но движение морщин на худом лице с лихвой это компенсировало.

— Люди, лорд Алистер. Молва идёт, в трактирах об этом только и говорят.

— Что ж, в таком случае, признаю, что молва эта верна. Мне действительно нужен способный человек.