Она ощутила подступившую к горлу тошноту.

— Лис? Лис, ты чего?

Плечи стиснули в твёрдой хватке. Малси, появившийся как нельзя кстати, уводил её из толпы. Мелко дрожа, она приложила пальцы к губам.

— У тебя кровь из носа. Тебе плохо?

— Не отпускай меня, – проигнорировав вопрос, велела она.

Мужчина не заспорил: прижал её к боку, удерживая за талию, и помог добраться до номера.

До утра она металась в лихорадке. Мерещилось, что с неё срывали одежду и приковывали посреди огромного зала; министр глумился над ней, смеялись и аристократы, чьи лица почему-то скрывали маски. Она обламывала ногти о паркет, просила у кого-то прощения, кричала на человека, которого удерживали на троне цепи, и проваливалась в пещеру из кристаллов.

С восходом солнца болезнь отступила. Лис выпуталась из мокрых от пота простыней, кое-как добралась до ванной и полчаса пролежала в ледяной воде, приходя в чувства. Тогда она по-настоящему задумалась над советом Сонхи не копаться в прошлом.

Ей недвусмысленно намекали остановиться, и, ощупывая шрам на горле, ощущая ломоту после ночных метаний, она тихо смеялась над своим детским упрямством. Что бы ни случилось до потери памяти, хорошего там не найти. Ей подарили шанс начать с чистого листа, а она, словно одержимая, продолжала гоняться за фантомами. Какая блажь! Матушка Мэм права: она стала непростительно часто ошибаться.

— Ты в порядке, Лис?

Малси зашёл, и за ним в помещение просочился свет. Только в тот момент девушка заметила, что забыла нажать на выключатель.

— Да. В полном.

— Что-то не верится. Из-за чего тебя так накрыло?

— Кто из нас всемогущий витарис? – съехидничала она, проведя по щекам ладонями. – Из нас двоих диагнозы определяешь ты.

— Я без понятия, – пожал плечами мужчина. – Ни ран, ни яда я не обнаружил.

Она хмыкнула.

— Раз всемогущий витарис в тупике, спишем моё состояние на душевное расстройство.

Тяжело вздохнув, точно она сказала самую глупую вещь в мире, мужчина снял с крючка полотенце и, завернув в него девушку, усадил на бортик ванны. Пока он вытирал ей волосы, она рассматривала его сосредоточенное лицо: шрам над бровью, морщинки, три вертикальные чёрные полосы на нижней губе.

«Смотри внимательнее, запоминай», – повторяла про себя. В конторе Малси занял выигрышную позицию незаменимого человека, близко подобрался к секретам и никогда не давал повода в нём сомневаться. Жизни витарисов оценивались в целое состояние, поэтому их держали на коротком поводке, как не слишком послушных породистых собак. Взамен предлагали безбедное существование, лучшие квартиры, мужчин или женщин по вкусу. По этой причине на перегибы Малси глядели сквозь пальцы: у него хватало недостатков, но он хранил безупречную верность старухе и жестоко разбирался с её врагами. Или безупречно прикидывался верным. Матушка Мэм не поверит, если не разложить перед ней доказательства его вины. Что-то весомее слов. Крепче догадок.

— Ты решила испепелить меня силой мысли?

— А так можно? – оскалилась она.

— Нет, – фыркнул мужчина.

— Жаль.

Он засмеялся, посчитав это удачной шуткой. Лис несильно стукнула его по лбу, улыбнувшись. Для того, чтобы кого-то сжечь, ей понадобятся топливо и спички – никакой магии.

Чего бы он ни добивался, проворачивая аферу с Эйвилин, он подписал себе смертный приговор.

========== Глава 27. Смертию смерть поправ ==========

Комментарий к Глава 27. Смертию смерть поправ

Глава большая, насыщенная и тяжелая. Я постаралась писать помягче, но для впечатлительных оставляю предупреждение: намёки на изнасилование, упоминания пыток, убийства. Жизнь у героев не сахар, да.

Иллюстрации от ttenri:

https://vk.com/photo-196553304_457239114

https://vk.com/photo-196553304_457239115

https://vk.com/photo-196553304_457239198

У дурного предчувствия имелся очевидный изъян: оно возникало внезапно и не поддавалось объяснению. Грудь будто обвивали щупальца морского чудовища, сдавливая её до тех пор, пока лёгкие не покидал весь воздух; сердце билось неровно – удары то замедлялись, отдавая грохотом по барабанным перепонкам, то частили до сбитого дыхания. «Ты чрезвычайно мнительная женщина!» – констатировал Сонхи много лет назад и попал в яблочко. Среди наёмников опасливость считалась положительным качеством. Вместе с ней вырабатывалась своего рода чуйка на неприятности, которую отрицали новомодные учёные-скептики, но которая, при этом, вполне реально выручала залётных из беды. Если они успевали разобраться что к чему.

Лис привыкла доверять себе и поэтому не мешкала, открывая шкафчик за шкафчиком в комнате министра. Двенадцать минут назад он спустился в ресторан на первом этаже. Из разговора с женой стало ясно, что он разозлён на дочь, которая не вернулась в гостиницу к ужину, и отослал за ней слугу. Бедному парню не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться приказу: масштаб его трагедии приравнивался к величине города – всё равно что искать иголку в стоге сена. Обеспокоенного отца это, естественно, не трогало, а девушке играло на руку. Чем дольше слуга пробродит по Льюиту в поисках «госпожи», тем спокойнее провернётся дело. О супружеской чете позаботится Малси, любезно согласившийся подменить на смене приболевшего друга-официанта. В отсутствие свидетелей дружбу невозможно проверить, как и отыскать запропастившегося «больного» работника. Нет, они не пустили его на дно реки с пулей в виске, хотя подобный вариант отличался надёжностью. На исходе третьего дня их приключений «мистер несравненный витарис» включился в работу: познакомился с парнишкой из «Картыма», напоил в стельку у него же в квартире и, раздев до трусов, начертил на горемыке кучу запирающих сонных рун его же кровью.

Алгоритм Лис знала наизусть. Через плюс-минус сутки действие магии спадёт, и дезориентированная жертва очнётся в луже мочи, в засохшей крови и без воспоминаний о предшествовавших событиях. Испугается, запаникует, проверит наличие конечностей – такая вот типичная последовательность. Отдельные экземпляры почему-то первым делом неслись к гадалкам или к арканистам – снимать несуществующее проклятие. Лис всегда исправно проверяла состояние «пострадавших» методом наблюдения и от души веселилась из-за бесполезных танцев с бубном над ними. Кого-то окуривали сомнительными травками, над кем-то шарлатаны тряслись, как припадочные, кому-то перепадало экзотическое снадобье, от которого возникало вздутие с его последствиями. Арканисты же прекрасно осознавали, что потрудился витарис, но, будучи дельцами, за хрустящие купюры выдавали какую-нибудь безвредную кармину. Клиент счастлив – колдун при деньгах.