Впереди мы видели поселение тех, кто заключил договор с нашим Домом и получил право жить на этой земле — мы их называли «работники» и «слуги». Они выполняли разную работу для Дома — и тем оплачивали своё право тут жить и пользоваться благами. Кто-то из них был музыкантом, кто-то плотником, кто-то охотником, кто-то наёмным воином, кто-то земледельцем, кто-то работал на ларак’хозаводческой ферме, кто-то оказывал представителям Дома сексуальные услуги… — каждый в соответствии со своими талантами и возможностями оплачивал свою часть договора, заключённого с Домом Дальняя Равнина.

Если бы сейчас были сумерки — то на стенах и крышах домов поселенцев тоже сияли бы люминесцентные сине-зелёные линии, узоры, завораживающе мерцал бы свет в окошках — но сейчас был день, и мы видели просто дома. Они были разных форм, многие походили на грибы с широкой шляпкой — сам дом имел форму цилиндра, а крыша была широкой полусферой, края которой загибались кверху, и она куполом зонта нависала над домом. Домики тех, кто победнее, напоминали небольшие башенки — в два-три этажа — белые, бежевые, цилиндрической формы, с редкими, вытянутыми вверх или имеющими форму удлинённых арок, окнами. Стёкла в них тёмные — это особые стёкла, которые собирают солнечный свет и преобразовывают в энергию. Эта энергия питает дом и все электроприборы в нём.

Дорога вела через селение, и мы двигались по ней. Мимо проплывали домики-грибы и домики-башни. Домики-грибы были широкими, и рядом стояли, похожие на них, грибные беседки — они полностью копировали дом, только вместо стен у них были лишь колонны — в беседках сидели местные жители, было время обеда и развлечений. Они провожали нас любопытными взглядами, некоторые махали рукой, и мы махали в ответ.

Весёлые dwynnaene кричали:

Молодые господа,

Что из Дома Дала-Рин,

Направляетесь куда?

Я

Путь наш будет очень длинн!

Брат Н’риэль в Дома другие

Отправляется гостить.

Тропы горные, лесные,

Луговые впереди

Простираются пред ним,

Ну а я же — остаюсь.

На обратном на пути

К вам я в гости напрошусь.

Девы расхохотались.

Поселение закончилось, и мы некоторое время ехали по лугам. Сочная зелень сияла в ярких лучах солнца. Эти луга использовались как пастбища для ларак’хов, за эти луга наш Дом и получил своё название — Дальняя Равнина.

Несколько vaire («часов») спустя мы достигли границы владений нашего Дома и там остановились.

Н’ри

До встречи, брат. Надеюсь, скоро

Вернусь с благою вестью я,

Надеюсь, матушке поможем,

Минует род наш бедствие.

Я

До встречи! И удачи вам в пути!

В тебя я верю, братец, ты — герой!

Ты сможешь нашу матушку спасти,

И в Дом вернёшь наш радость и покой.

Н’ри и сопровождающие поехали дальше, покидая наши владения, а я некоторое время смотрел им вослед, сидя верхом на спокойно замершем ларак’хе. На сердце постоянно было тяжело и тревожно все последние дни. Только бы у Н’ри всё получилось, только бы ему удалось спасти нашу мать, думал я, глядя на его спину.

Когда силуэты брата и спутников стали совсем маленькими, едва различимыми вдали, я направил ларак’ха обратно к Тэак’х-Морр.

* * *

Я помню: я бреду по длинным коридорам с высокими потолками, и мимо меня проплывают в стенных нишах шкафы и полки с книгами, фигурками, статуи. Статуи держат в руках светильники, рассеивающие тьму. Под ногами у меня длинные ковровые дорожки с узорами, они тянутся и тянутся вдаль. С другой стороны от меня проплывают арочные проёмы, ведущие в другие помещения. Я прохожу мимо них. Голова моя брита налысо, сейчас полдень, а утром я узнал страшную весть.

Брат не успел вернуться вовремя и спасти мать. Она умерла на вторые сутки после его отъезда.