Шрифт:
– Ты знаешь мой номер в участке?
– Еще бы мне не знать его, - мрачно подтвердил Доннер.
– Я сейчас иду прямо туда и буду ждать твоего звонка.
– Может, ты позволишь мне для начала хотя бы одеться?
Ночной клерк отеля "Эддисон" сидел в полном одиночестве, когда Карелла с Хейвсом вошли в холл. Погруженный в раскрытую перед ним книгу, он даже не глянул в сторону детективов, когда те подходили к его столику. Холл отеля был выдержан в готическом стиле: на полу лежал изрядно вытертый восточный ковер, подле массивных красного дерева резных столов стояли огромные мягкие кресла с продавленными сидениями и засаленными подлокотниками. Возле каждой из двух облицованных красным деревом колонн стояло по плевательнице. Над столом регистратора висел великолепный абажур, в котором, однако, недоставало одного стекла, а второе было треснувшим. В старые добрые времена "Эддисон", несомненно, был роскошным отелем. А сейчас он походил на дешевую шлюху в изъеденном молью и облезлом норковом манто, которое она приобрела в лавке старьевщика.
Клерк, как бы в противовес всему этому старью, оказался совсем молодым человеком, лет двадцати с чем-то. Он был в отлично выглаженном твидовом костюме и темной рубашке с галстуком в золотую с коричневым полоску. На носу у него красовались очки в изящной черепаховой оправе. С некоторым опозданием он оторвался от своей книги, близоруко прищурился и, наконец, встал.
– Слушаю вас, джентльмены, - сказал он.
– Чем могу быть вам полезен?
– Полиция, - сказал Карелла. Он вынул бумажник и раскрыл его, показывая пришпиленный изнутри полицейский жетон.
– Слушаю вас, сэр.
– Я детектив Карелла, а это мой коллега, детектив Хейвс.
– Здравствуйте. А я ночной клерк и зовут меня Ронни Сэнфорд.
– Мы разыскиваем человека, который мог быть зарегистрирован в вашем отеле примерно две недели назад, - сказал Хейвс.
– Ну что же, если он был здесь зарегистрирован две недели назад, то вполне возможно, - сказал Сэнфорд, - что он все еще живет у нас. Большинство таких постояльцев проживает у нас постоянно.
– Вы держите здесь в холле фирменную почтовую бумагу?
– Простите, сэр?
– Почтовую бумагу с названием отеля на ней. Может ли кто-либо войти так, запросто, с улицы и взять листок такой бумаги?
– Нет, сэр. Здесь в углу есть письменный стол, видите, рядом с лестницей, но мы не кладем на него почтовую бумагу с рекламой отеля.
– А в номерах такая бумага есть?
– Да, сэр.
– А у вас в столе?
– Естественно, сэр.
– И у вас здесь постоянно находится дежурный?
– Все двадцать четыре часа, сэр. Мы работаем в три смены. С восьми утра до четырех дня, с четырех дня и до двенадцати и с двенадцати до восьми утра.
– И вы заступаете в двенадцать ночи?
– Да, сэр.
– Возвращался ли кто-нибудь из ваших постояльцев после того, как вы заступили на дежурство?
– Да, сэр, но немногие.
– Не заметили ли вы у кого-либо из них пятна крови на одежде?
– Крови? О, нет, сэр.
– А если бы были такие пятна, вы заметили бы их?
– Простите, не понял, сэр?
– Вы всегда следите за тем, что происходит вокруг вас?
– Я стараюсь, сэр. По крайней мере, большую часть ночи. Иногда позволяю себе вздремнуть, если нет необходимости срочно готовиться к занятиям, но обычно...
– А что вы изучаете?
– Бухгалтерский учет.
– Где?
– В Рамзеевском университете.
– Вы не возражаете, если мы посмотрим вашу регистрационную книгу?
– Пожалуйста, смотрите, сэр.
– Он тут же встал и направился к полке с отделениями для писем и ключей от номеров, взял там журнал регистрации и вернулся к столу.
– Все наши постояльцы живут у нас постоянно, за исключением мистера Ламберта из 204-го номера и миссис Грант из 701-го.
– Когда они поселились у вас?
– Мистер Ламберт был зарегистрирован в журнале.., я полагаю, вчера. А миссис Грант проживает у нас четвертые сутки. Во вторник она собирается съехать.
– У вас здесь записи, сделанные постояльцами собственноручно?
– Да, сэр. Мы настаиваем на том, чтобы постояльцы собственноручно расписывались в журнале, как того требует закон штата.
– Поглядите-ка на эту запись, Коттон, - сказал Карелла и, повернувшись к Сэндорфу, спросил:
– Вы не возражаете, если мы отойдем с этим журналом вон к тому дивану?
– Видите ли, нам запрещается...
– Я могу вам дать расписку, если желаете.
– Нет, я думаю, что ничего страшного.
Они взяли журнал и направились к дивану с выцветшей обивкой из красного бархата. Разместив журнал на коленях у Кареллы, они развернули записку, полученную Мэрси Хоуэлл накануне ее трагической смерти, и принялись сравнивать подписи постояльцев с подписью на записке - "Ангел Мести".
В отеле проживали пятьдесят два постояльца. Карелла с Хейвсом бегло сверили все подписи и начали сверять их по второму разу, тщательно сравнивая почерки.