В тот, который «второй», умельцы засунули генератор облучения аудиотранспондеров (не сразу и выговоришь), а в «первом» уместили станцию снятия сигнала.

«Было бы еще, что облучать!» - насупился Тихонов, косясь на командированного, вылезавшего из «двойки». Но тот вырвался из объятий «ГАЗа-69» не перекура для, а с великим почином – скомкав ветошь, капитан Кольцов принялся усиленно протирать ветровое.

– Саш, - негромко и слегка натужно начал он, - ты тоже думаешь, что амеры к чему-то готовятся?

– Да черт их знает, - пожал Тихонов плечами. – Это уже привычка – во всем искать скрытый смысл! Их резидент гулял тут, и Фостер с девицей этой… как ее там…

– Синтиция Фолк, - подсказал Кольцов.

– Да, вот с нею. И всегда одно и тоже – посидят, чайку попьют, и обратно. Никаких встреч, никаких закладок или даже знаков! Просто дуют чай! С бутербродами… - Александр хмыкнул, рассеянно оглядывая заусенец на пальце.
– Помню, на прошлой неделе не успел в столовку забежать, а эти… Синтиция с Карлом… жрут свои сандвичи!

Командированный прыснул в кулак с ветошью.

– О, стажер чешет… - обронил он, доводя до блеска боковое стекло.

– Товарищ капитан! – молоденький опер, одетый, как студент на «картошке», добежал и выплеснул: – Получилось!

В Тихонове будто натянутая струна задрожала.

– Ну?!

– Карл Фостер на консульскую дачу отъехал, а наши наведались к нему домой, - затараторил стажер, понижая голос. Выдержал паузу, хапая воздух: - И вставили аудиозакладку!

– Куда? – дуэтом спросили капитаны, местный и командированный.

Переглянулись, и Тихонов алчно уточнил:

– В пробку термоса?

– Не-е! – замотал головой молодой. – В лямку рюкзака! Спецы сказали: если совать в корковую пробку, будет плохая слышимость.

– В лямку, значит… – выгнул бровь Александр. – Умно!

– Еще как! – в глазах Кольцова блеснуло веселье. – Ну, все, будет нам работенка!

А тут и рация проснулась:

– Первый, я Пятый! Фостер и Фолк сошли с электрички. Идут к парку.

– Понял, Пятый! Конец связи. По машинам!

Тихонов поймал себя на том, что радостно скалится, походя на стажера, и придал губам солидную ужимку. Тут же поморщился, досадуя на свое ребячество, и быстро нацепил наушники.

– Следуй за ним, Паша, - бросил он водителю, - только «шифруйся». Потренируемся хоть…

– Сделаем!

– И с наружкой держи связь.

– Бу-сде, товарищ капитан!

Павел, бывало, водивший спортивный «Москвич» в сложнейших ралли, живо разжег в себе азарт погони. «Козлик» резво покатил по «служебке» и выехал на просеку.

Стройная фигура Фолк и плотная – Карла Фостера, горбатая из-за рюкзака, еле замечались в мельтешении стволов и листвяном буйстве.

У прудов - никого, и «газик» нагло воспользовался широкой аллеей. Тихонов облизал пересохшие губы, ощущая на языке кисловатый привкус металла.

«И началась самая увлекательная из охот…» - мелькнуло в голове.

– Не вижу объект! – нервно завертел головой водитель. – Пропал! Девка на месте, а мужика нету!

Бледнокожий радиотехник Гена с очками на веснушчатом носу, обычно вялый, подскочил на заднем сиденье.

– Вижу, вижу! – возбужденно зачастил очкарик. – Он на велике!

– Ах, ты… - Тихонов едва сдержал рвущиеся из горла, из души матерки – отборные, трехэтажные конструкции. А как еще выразить крайнюю досаду и раздражение? Обдурил-таки цэрэушник! Уходит, гад, в отрыв! Значит, всё точно – идет шпионская операция, а они…

– Пашка! – зло выдохнул Александр.
– За ним!

– Понял! – счастливо заулыбался водила. Сейчас он покажет класс…

– Только, чтобы нас не заметил!

– Понял, понял! – нетерпеливо мотнул головой Павел, выворачивая баранку.

– Первый вызывает Второго! – затараторил оперуполномоченный, склоняя голову к микрофону, болтавшемуся у щеки. – Объект уходит в отрыв! Следуйте за нами!

– Второй – Первому! – толкнулось в наушники. – Видим! Полагаю, объект движется к востоку… Скорее даже забирая к северу – едет в сторону Колпино!

– Уверен? – машина подскочила на рытвине, лязгнув, и у опера что-то ёкнуло внутри.

– Да! – отрывисто выдал Кольцов. – Это, как бы средняя «траектория» прогулок объекта, и он держится этого направления!