Он проснулся где-то посреди ночи. Ему нужно было время, чтобы понять почему. Чего—то не хватало - ветер не свирепствовал, как голодное дикое существо. "Хвала богам", - пробормотал он, хотя и сомневался, что они имели к этому какое-либо отношение. Он зевнул, перевернулся на другой бок и снова заснул.

Свет цвета крови и расплавленного золота заставил его приоткрыть веки. Если это не был самый захватывающий восход солнца, который он когда-либо видел, он понятия не имел, какой из прошлых лет превзойдет его. И чем ярче он становился, тем более странным становился пейзаж, который он показывал. Пыль и песок покрывали все, сглаживая очертания и приглушая цвета. Мир, возможно, превратился в желто-серый.

Когда он поднялся на ноги, пыль осыпалась с него и образовала небольшое облако вокруг него. Солдаты зашевелились и подняли пыль. Грас закашлялся. Он сплюнул — и сплюнул коричневым. Он чувствовал себя так, словно был покрыт насекомыми. Возможно, так и было, но подозревал, что вместо этого это песок и пыль.

Гирундо выпутался из одеяла и огляделся. Несмотря на то, что он был полностью закутан, его лицо и борода были такими же желто-серыми, как и весь остальной пейзаж. Видя это, Грас заподозрил, что он также был цвета грязи — почти цвета трупа.

Как и Грас, Гирундо сплюнул. Он выглядел возмущенным, когда его слюна тоже оказалась коричневой. "Что ж, — сказал он тоном наигранной веселости, — это было весело".

"Разве это не было справедливо?" Сказал Грас. "Еще немного, и это поглотило бы нас".

"Не тем путем, которым я планирую идти". Гирундо снова закашлялся. Пыль брызнула из его ноздрей, когда он это сделал.

"И как ты планируешь отправиться?" Поинтересовался Грас. Во рту у него был привкус грязи. Он отхлебнул из фляги с разбавленным вином, которую носил на поясе, затем снова сплюнул. Даже после этого во рту все еще был песок.

"Я?" Гирундо ухмыльнулся. "Я намерен быть убитым разгневанным мужем в возрасте ста трех лет. Это будет грандиозный скандал, я обещаю". Он говорил так, как будто с нетерпением ждал этого.

"Есть способы уйти и похуже", - сказал Грас. "Я помогу распространить сплетни после того, как это произойдет, я обещаю".

"О, кто бы тебя послушал?" Презрительно сказал Гирундо. "Ты был бы всего лишь стариком".

Они оба рассмеялись. Отчасти в этом смехе было облегчение. Они столкнулись с катастрофой из-за песчаной бури, и они оба знали это. Грас смотрел на юг. Дымка и пыль, все еще витающие в воздухе, скрывали горы Арголид. Был ли Изгнанный доволен тем, что он только что совершил, или он был разочарован, что не смог добиться большего? Конечно, он все еще мог справиться с чем-то большим (Грас предположил, что это была его буря, поскольку она казалась слишком сильной, чтобы быть естественной). Он мог послать больше ветра, пыли и песка. Или…

"Нам понадобятся разведчики", - сказал Грас. "Ментеше могут попытаться нанести нам визит рано утром".

"Пусть так и будет", - согласился Гирундо. "Не волнуйтесь, ваше величество. Я позабочусь об этом".

К тому времени многие аворнцы кашляли, отплевывались, терли глаза, проклинали бурю и поднимали в воздух все больше пыли при каждом движении. Когда разведчики рысью отправились занимать свои позиции вокруг армии, их лошади подняли еще больше пыли. "Как мы увидим ментеше, даже если они там?" Грас задумался.

"Я не знаю". Гирундо не казался обеспокоенным. "Я полагаю, мы увидим их так же, как они видят нас".

"Таким же образом ..? О," сказал Грас. Любые кочевники, достаточно близкие, чтобы напасть, также были бы достаточно близко, чтобы сами попасть в шторм.

Еще больше пыли окружило солдат, когда они начали двигаться. Они продолжали ворчать, кашлять и хрипеть. Грас задавался вопросом, что шторм сделал с посевами, растущими здесь. Верно, зерно в этих краях взошло зимой, чтобы воспользоваться тем, что выпало под дождем. Но виноградные лозы, оливки и миндаль росли все лето. Могли бы они созреть должным образом, если бы были покрыты пылью? Смог бы домашний скот найти достаточно еды, если бы песок и пыль погребли траву? Он не знал. Вскоре он начнет выяснять.

У Птероклса была похожая мысль. Направляя своего мула вплотную к лошади Граса, волшебник сказал: "Интересно, что обо всем этом думают рабы".

"Вероятно, о том, что делает их скот", - ответил Грас. "Ты говоришь о тех, кто не был освобожден?"

"Ну, да", - сказал Птероклс. "Остальные просто... люди".

"Просто люди", - повторил Грас. Дело было не в том, что Птероклс ошибался. На самом деле, он был прав, и быть правым было так важно. "Кто бы мог подумать пару лет назад, что мы будем освобождать рабов тысячами? Вы сделали нечто изумительное, вы и все остальные волшебники".

"Благодарю вас, ваше Величество", - сказал Птероклс. "Там, в стране Черногор, Изгнанный изо всех сил старался сделать так, чтобы у меня никогда больше не было шанса что-либо сделать. То, что я здесь сделал — то, что мы здесь сделали, — это лучший известный мне способ отплатить ему ".

"Это хорошо, все верно", - согласился Грас. "Но я могу придумать кое-что еще лучше". Говоря это, он посмотрел на юг, в сторону Йозгата.

Окруженные загонщиками и королевскими гвардейцами, Ланиус и Архипастырь Ансер отправились на охоту. Ланиус сказал: "Я надеюсь, с Орталисом все в порядке. Я беспокоюсь, когда ему не хочется охотиться ".