Король Грас стоял у входа в шахту, которую аворнийские солдаты вырыли под стенами Трабзуна. Из шахты вышла последняя пара человек. Они набили его конец деревом и хворостом — заграждения, которые Ментеше использовали, чтобы перекинуть мост через ров перед частоколом, теперь играли новую роль, — а затем облили все это маслом. Пропитанная маслом веревка вела от входа к куче ожидающего топлива.

Капитан вручил Грасу зажженный факел. "Не хотели бы вы оказать ему честь, ваше величество?" спросил мужчина.

"Я был бы рад", - ответил Грас, отвечая вежливостью на любезность. Он наклонился и дотронулся пламенем до веревки. Она тут же вспыхнула. Огонь змеился по ней и скрылся из виду. Грас спросил: "Как долго нам придется ждать?"

"Не должно занять много времени", - сказал капитан. "Если из отверстия в ближайшее время не начнет валить дым, значит, там что-то пошло не так". Уголки его рта опустились. "В таком случае, кто-то должен спуститься туда и начать все сначала".

"Кто?" Спросил Грас. Это показалось ему незавидной задачей, особенно если пролом был очень близко к кустарнику и дереву, которые могли превратиться в пожар, как только пламя доберется до них.

"Кто?" - эхом повторил капитан. "Я". Неудивительно, что он выглядел несчастным.

Птероклс стоял рядом. Он и другие волшебники поддерживали маскирующее заклинание с тех пор, как начались раскопки. Теперь он спросил: "Ваше величество, могу я снять заклинание, когда вырвется дым?"

"Это зависит. Могут ли Ментеше использовать какую-либо магию, чтобы разрушить шахту в промежутке между тем, как они увидят дым, и тем, как все начнет падать?" Если что-то действительно начнет рушиться, подумал король, горное дело было несовершенным искусством.

"Я не могу представить, как", - ответил Птероклс.

"Тогда вперед", - сказал Грас.

Он ждал. То же самое с опаской сделал капитан. То же самое сделал Птероклс, который выглядел довольным, что его вот-вот освободят от бремени. Как раз в тот момент, когда Грас начал задаваться вопросом, не пошло ли что-то не так, из дыры начал подниматься густой черный дым. Кашляя, Грас шагнул с подветренной стороны. То же самое сделал и капитан, теперь его лицо расплылось в улыбке. У Птероклса хватило ума с самого начала держаться с подветренной стороны.

Грас задумался, сколько времени потребуется огню, чтобы уничтожить опоры, которые удерживали шахту от обрушения под тяжестью земли и камня над ней. Он хотел спросить офицера, но прикусил язык. Он узнает об этом, как только кто-нибудь узнает.

Аворнийские солдаты ждали возле шахты. Когда наступит момент — если он наступит, — деревянные сходни перебросят их через ров и позволят броситься в атаку. Ментеше на стене указал на быстро разрастающийся столб дыма. Движения были едва заметны на расстоянии, но Грас отчетливо видел их. Что думали защитники? Надеялись ли они, что что-то пошло не так на аворнийских рубежах? Или они понимали, что сами камни, на которых они стояли, могли обрушиться в любой момент?

Едва этот вопрос пришел Грасу в голову, как камни под ногами Ментеше, должно быть, начали дрожать. Защитники начали разбегаться в разные стороны. Тонкие и приглушенные, их крики тревоги донеслись до ушей короля. А затем эти крики потонули в огромном рокочущем реве, когда длинный участок стены Трабзуна рассыпался на куски. Земля под ногами Граса тоже затряслась, как будто от землетрясения.

Но боги послали землетрясения. Этот обвал был рукотворным. Грас, Птероклс и капитан, которым не пришлось спускаться в шахту, все закричали и захлопали в ладоши. Они хлопали друг друга по спине и обнимались, как группа братьев.

Огромное облако пыли поднялось от разрушенной стены. Также поднялся дым, поскольку трещины в земле обнажили огонь внизу. Сколько людей лежало раздавленными и искалеченными среди упавших каменных блоков?

Они враги, напомнил себе Грас. Они стоят между нами и Скипетром Милосердия, между нами и сокрушительным поражением Изгнанного. Ментеше, который поймал бы его, сразу же перерезал бы ему горло — или же перерезал бы его, предварительно подвергнув пыткам. Он прекрасно это знал. Люди, которые почитали Изгнанного, выбрали зло. Грас тоже это знал. Но они все еще были мужчинами, и он слегка вздрогнул, представив их страдания.

В рядах аворнцев ревел Хомс. Над рвом, как длинные языки, торчали сходни. По ним бежали солдаты. Ликуя, мужчины бросились к обрушившемуся участку стены. Они перелезли через обломки и вошли в Трабзун.

Конечно, погибли не все защитники города. Большая часть стены и большая часть гарнизона остались нетронутыми. Но с другой стороны, большая часть человека осталась нетронутой после того, как копье пронзило его грудь. Все равно он, скорее всего, погибнет. А "Трабзун", прорвавший оборону, скорее всего, падет.