Его воспоминания оборвались на том моменте, когда они вошли в красный свет. Затем всё поглотила тьма, и он очнулся уже здесь.

— Мир людей... мир людей... — Эр Шэн повторяла эти слова, не веря в реальность происходящего.

Чан Юань осторожно погладил её по голове, понимая, что это место вызывает у неё неприятные воспоминания. Вдруг он заметил женщину, которая в панике пробегала мимо. Сжав руку Эр Шэн, он сказал:

— Пойдём, посмотрим.

В укромном уголке две женщины держали на руках младенцев. Они выглядели истощёнными и измученными. Эр Шэн не понимала, что происходит, пока не увидела, как женщины обменялись детьми. Младенцы начали плакать, покинув родные руки, а женщины заплакали в ответ, их лица выражали отчаяние и боль. Наконец, одна из женщин, старшая, отвернулась и ушла.

Когда женщина ушла, младенец начал плакать ещё громче. Женщина, оставшаяся с ребёнком, тоже начала плакать, но вскоре положила его на землю и подняла камень, готовясь убить его.

Эр Шэн в ужасе закричала:

— Что ты делаешь! — Она бросилась вперёд, выбила камень из рук женщины, и подняла ребёнка. — Как ты можешь!

Женщина, лежа на земле, зарыдала и сказала:

— У меня нет другого выхода... Мы давно не ели. Отец умер от болезни, мать умирает от голода, муж тоже болен. Я не знаю, что делать...

Эр Шэн была потрясена:

— Ты... ты хотела съесть ребёнка? А та женщина, она тоже?

Женщина, закрыв лицо, плакала:

— Это же наш ребёнок... Я не могу сделать этого сама, поэтому мы обменялись детьми.

Чан Юань нахмурился, Эр Шэн побледнела. Она бросила ребёнка Чан Юаню и побежала за ушедшей женщиной.

Женщина, сидевшая на земле, продолжала плакать. Чан Юань, взглянув на неё, спросил:

— Почему ты не уедешь отсюда, не найдёшь другой путь?

— Ворота были закрыты ещё до того, как началась эпидемия. Никто не может выйти, нет ни еды, ни лекарств. Люди умирают... — Женщина заплакала ещё сильнее. — Говорят, что на горе Лушань, за городом, есть лекарство. Если бы мы смогли его достать, то все могли бы выздороветь. Но проклятый страж города боится, что болезнь распространится на другие города, и его накажут за это. Он никого не выпускает, и мы все заперты здесь. Даже если мы не заразимся, то умрём от голода.

Чан Юань долго молчал, обдумывая её слова. Затем он положил ребёнка рядом с женщиной и сказал:

— Позаботься об этом ребёнке. Сегодня ночью я принесу лекарства и еду.

Женщина долго смотрела ему вслед. Потом она обратила взгляд на плачущего малыша. Её мысли метались: её брат, возможно, уже съеден, а этот человек мог оказаться обманщиком. Ворота закрыты, как он сможет выйти? Жизни мужа и матери на волоске, и этот ребёнок — её последний шанс. Она должна была убить его и съесть...

Она подняла камень, и её руки задрожали. Чан Юань, уходя, понимал, что она собирается сделать, но не остановился.

Ребёнок продолжал плакать, и рука женщины с камнем замерла в воздухе. В конце концов, она отбросила камень и прижала ребёнка к себе, громко рыдая вместе с ним.

Чан Юань подумал, что, несмотря на человеческие слабости и несовершенства, иногда выбор, который мы делаем, может быть поистине прекрасным.

Когда он нашёл Эр Шэн, она говорила четырём измождённым людям:

— Сегодня вечером я принесу вам лекарства и еду. Смотрите за ребёнком и не ешьте его! Если съедите, я буду есть перед вами или сожгу еду, но вам не дам ни кусочка!

Услышав это, Чан Юань тихо усмехнулся.

Эр Шэн успокоила людей, обернулась и увидела Чан Юаня, ждущего её. Они посмотрели друг на друга, и она весело сказала:

— Чан Юань, я хочу сделать кое-что плохое.

Он кивнул и ответил:

— Я тоже.

— Говорят, еда и лекарства спрятаны на горе Лушань, где укрывается стража города. Это неправильно. Мой учитель говорил, что ученик школы Уфан должен жить и умереть с ней. Я думаю, что страж города, получающий дары от людей, должен поступать так же. Мы должны вернуть его вместе с лекарствами. Что думаешь?

Серьёзность в её словах вызвала улыбку у Чан Юаня. Он похвалил её:

— Отличная идея.

К вечеру страж города таинственным образом исчез из своего убежища на горе Лушань. Кроме того, было украдено значительное количество лекарств. Еда же оказалась в военном лагере, расположенном неподалёку от города. К сожалению, лагерь также пострадал от нападения.

Ночью над городом пролетела чёрная тень, рассыпая еду и лекарства. Горожане, уверенные, что это божество пришло спасти их, вознесли благодарственные молитвы.

Эр Шэн, сидя на драконьих рогах Чан Юаня, заливалась смехом. Глядя на связанного стража, она произнесла:

— Этот трус даже не попытался оказать сопротивление, сразу же начал плакать и молить о пощаде. Он настолько толстый, что даже меч не сможет его ранить — лишь жир потечёт.

Чан Юань слегка улыбнулся. Приземлившись у городской управы, он снял Эр Шэн, не заботясь о стражнике, который с глухим звуком упал на землю и пришёл в себя от боли. Чан Юань мягко похлопал девушку по руке, упрекнув её: