Кайдерск, 31 января, 1043 год

Время 04:13

Местонахождение неизвестно

Стюарт очнулся, но почти сразу понял, что всё ещё находится во сне, а не в реальности. Он стоял в глубокой квадратной яме, окружённый земляными стенами с кишащими в них чёрными блестящими жучками и склизкими противно-розовыми червями. Воняло железом, воняло кровью.

– Где я опять?.. – шёпотом спросил тяжело вздохнувший Стюарт, осматриваясь и кончиками пальцев ощупывая свою «тюрьму» в поисках возможного выхода, однако проклятые стены были невероятно ровны и не копались, как бы он ни впивался пальцами в почву и как бы ни пытался сделать самодельную лестницу.

Посмотрев наверх, скрипач с ужасом заметил, как к яме подошёл Добродей Затейников в чёрном костюме с красной бабочкой и хищно осклабился своим противным ртом. Почему-то именно сейчас он казался Стюарту особенно мерзким, особенно жутким и пугающим до мурашек, что ордой пробежали по его горячей спине, сжатым в кулаки рукам и серым щекам. Добродей стоял, заложив руки за спину, и отвратительно облизывал сухие губы.

– Что тебе нужно от меня?! – с отчаянием в голосе вскричал Стюарт и хотел было прыгнуть на злодея, но тот первее схватил багровую лопату и начал невероятно быстро закапывать нашего героя.

– Ты должен был умереть! – хохотал Затейников, хороня Уика. – Ты, ты, ты! Но ты не умер, так умри же сейчас от моих рук, моих!

Стюарт пытался уворачиваться от земли, старался держаться, так сказать. «на плаву», однако у него не получалось: ноги по колено увязли в земле, в которой копошились половинчатые окровавленные черви. Он закричал, начал щипать себя за руки, чтобы поскорее проснуться и вырваться из лап кошмара, однако он никак не хотел просыпаться. А Затейников всё бросал в него землёй и бросал...

Вскоре Стюарта накрыло с головой, и он тотчас ощутил странную невесомость и лёгкость. Открыв глаза, которые ужасно жгло от попавшей в неё почвы, он узрел, как падает куда-то вниз, как отдаляется от него противная рожа режиссёра и как утихает его безумный надрывистый хохот. Болезненный толчок в спине и колющий холод, – он, одетый в белое тряпьё, упал в снег.

– Где я?.. – снова шёпотом спросил он пустоту, но ему, конечно же, никто не ответил.

Сложив руки на груди в форме креста, Стюарт закрыл глаза. Вставать ему совсем не хотелось, хоть и было до боли холодно. Нет, ему не было лень, ему просто не хотелось продолжать этот проклятый и ненавистный сон! Почти каждую ночь его мучают странные кошмары, почти каждую ночь он видит Затейникова и не может избавиться от его образа! И он уже жутко устал ото всего.

И вот, лёжа в снегу, он смотрел, как в воздухе порхают подобно бабочкам снежинки: он видел их рельефы и витиеватые узоры, рассматривал их и восхищался их красотой. Как давно он не видел такой красивой улицы... как давно они не выходили на свежий воздух. И это чувство сладкой свободы... Он так соскучился по нему.

Внезапно с правой стороны раздался чей-то задорный голос:

– Стю-юарт!

Стюарт повернул голову и заметил, как вдали расплывались нечёткие тёмные силуэты. Прищурившись, он увидел улыбающихся Ванзета Сидиропуло, Лебедину Грацозину и всю свиту Затейникова, кроме самого режиссёра; все махали ему рукой и звали.

В тот же момент с левой стороны раздался другой восклик:

– Стюарт, дружище!

Он повернул голову уже в иную сторону и узрел всех живых коллег, что так же махали ему рукой и звали к себе. Уик тяжело вздохнул.

– Господи, да разорвите меня уже кто-нибудь! Дайте мне проснуться! Хватит, хватит, хватит!

Стюарт зажмурился и схватился за голову, сев на снегу, как вдруг к его горячему лбу прижались чьи-то холодные губы. Он поднял глаза и увидел перед собой улыбающуюся Эллу, что отводила от его головы руки.

– Стюарт, дорогой, пошли домой.

– Элла?..

– Стюарт, я тебя люблю.

– Элла...

– Стюарт, чего же ты ждёшь?

– Элла...

– Стюарт, идём со мной!

– Элла...

– Стюарт!

– Элла...

– Стюарт, любимый мой, дорогой мой!

– Элла, нет! Прекрати, умоляю! Я знаю, что ты мертва, я прекрасно понимаю, что нахожусь во сне, так не мучай меня, прошу тебя! Я тебя потерял и это только моя вина, что я не сумел тебя уберечь и спасти! Прости меня и не мучай, умоляю тебя!

– Стюарт, я жива...

– Нет! Это ложь!

– Я жива...

– Нет!

– Я...

– А-А-А!

Стюарт с болезненным вздохом распахнул глаза и сразу же сел на самодельной постели из простыни. Все вокруг него так же неожиданно и резко проснулись от пронзительного крика с нижних этажей, и переглядывались друг с другом.

Самой первой из шока вышла Ева Вита:

– Вы слышали крик?..

– Кого нет? – тотчас спросил Максим Убаюкин.

– А где Табиб и Гюль? – нахмурился Лев Бездомник.