Марья подняла бровь.

— Сядь.

Брин сел.

— Не вмешивайся, — повторила она.

— Я не планирую…

— Не заставляй меня терять терпение, — предупредила она, и он вздохнул, закрыв рот.

Часы на стене отсчитали тридцать ударов будущей истории. В кармане пальто Марьи зажужжал телефон; кто-то пытался до неё дозвониться. Но её внимание не сместилось.

— Я мог бы просто уйти, — сказал Роман.

Внутренне Брин с трудом сдержал смех. Роман Фёдоров, уйти?

Никто никогда не хотел остаться сильнее.

— Мог бы, но не уйдёшь, — равнодушно отозвалась Марья. — Ты должен узнать, кого он выберет, разве нет?

Роман ничего не ответил.

— Что ты сделаешь, Ромик, — мягко спросила она, — если это будешь не ты?

Секундная стрелка часов приближалась к полуночи.

Три, два, один.

Затем раздался разрыв во времени, и в комнате появился Кощей Бессмертный.

V. 22

(Расплата)

— Дима.

Сердце Кощея забилось быстрее.

Дима, сын мой…

Но в офисе Бриджа его ждал не Дмитрий.

— Ты, — сказал Кощей, увидев Марью Антонову.

Она сидела неподвижно, скорее мёртвая, чем живая, но это его не удивило. Марья всегда была спокойной и задумчивой, но, как и ее мать, скрывала в себе гораздо больше, чем могло показаться на первый взгляд.

С детства Марью Антонову боялись. У неё был телохранитель, этот массивный Иван, но никто на самом деле не боялся его. Скорее наоборот, Иван был как плащ жнеца. Просто украшение, чтобы показать, что сама Смерть уже на подходе.

— Да, это я, — подтвердила Мария, откинувшись на спинку кресла. — Вы ведь уже знакомы с Бриджем, я полагаю?

Кощей холодным взглядом оглядел Брина, сидящего в стороне. Его пальцы сжимали подлокотники кресла, а взгляд был направлен куда-то в пустоту.

— И, конечно, вы знаете своего сына, — лениво добавила Мария.

Кощей медленно повернулся, встретившись взглядом с мрачными глазами Романа.

— Рома, — нахмурился Кощей. — Я думал, ты…

— Я знаю, что ты думал, — спокойно ответил Роман.

Кощей заметил, что его сын сжимает тонкий меч. Как коллекционер, он знал о спате в руке Романа больше, чем о напряжении, повисшем в воздухе. Этот меч имел историю длиннее, чем у любого из них, и сделан из материалов, которые переживут их всех.

— Что это? — спросил Кощей, оборачиваясь к Марье. — У меня есть договор с Ягой.

— Да, — подтвердила она. — И мне это безразлично.

— Ты здесь, чтобы пересмотреть условия? — спросил он.

— Нет, — сказала Марья. — У меня уже есть все, что мне нужно от тебя, Кощей.

Ее взгляд медленно переместился с него на Романа.

— Знаешь, почему твой отец отдал свою почку Бриджу? — спросила она, и Кощей бросил взгляд на Брина, который молчал.

— Чтобы спасти меня, — осторожно ответил Роман.

— Хм, да, — позволила себе согласиться Мария. — Но как он узнал, что тебе это нужно?

— Он… — Роман замялся. — Он мой отец.

— Он следит за тобой, — поправила Мария, и Кощей моргнул.

— Как ты…

— Тебе стоит лучше относиться к своим созданиям, Кощей, — посоветовала Марья, и тени за её спиной начали извиваться, обвивая её кресло, словно трон.

Кощей повернулся к сыну, ощущая, как желудок сводит судорогой.

— Я слежу за вами всеми, — осторожно сказал он Роману. — Конечно. Конечно, я присматриваю за тобой.

— Нет, на самом деле, — вмешалась Марья, поднимаясь на ноги. — Он не следил за Дмитрием. Он не следил за Львом. Он следил только за тобой. И знаешь, почему, Рома?

На лице Романа мелькнуло замешательство.

— Потому что ты слабый, — сказала она, уголки ее губ изогнулись в улыбке.

Глаза Романа впились в отца, наполненные обвинением.

— Не слушай ее, — вздохнул Кощей. — Ромик, прошу. Что я всегда говорил тебе о ведьмах Антоновых?

— О, так ты теперь против них? — бесстрастно спросил Роман. — Потому что, когда я пытался что-то предпринять…

— Ты всё испортил, — прервал его Кощей. — Мы бы не были здесь, если бы не ты. И теперь, если говорить больше не о чем, мы уходим. Мы закончили. — Он повернулся к Марье. — Что бы ты ни надеялась получить этим, Мария, ты ничего не получишь ни от меня, ни от моих сыновей.

— О, правда? — усомнилась она. — Несколько часов назад Дмитрий передал твои документы в Боро. Все твои записи, — уточнила она, и лицо Кощея побледнело. — Твои создания. Твои незаконные доходы. Каждую услугу, которую ты когда-либо обещал или выполнил — у Дмитрия есть все записи, и теперь они у Боро.