Это было заманчиво.

— Сомневаюсь, что Кощей обрадуется, узнав, что ты здесь, — заметил Брин.

Роман напрягся, и Брин мысленно отметил это наблюдение.

— Я ничего тебе не предлагаю, — сказал Роман.

— Нет, — согласился Брин, — и это мудро, потому что я тебе тоже ничего не предлагал. Ты почти так же уязвим для сделок, как и я.

— Пожалуйста, — усмехнулся Роман, снова вставая. Теперь он явно нервничал, и Брин предположил, что тот наконец уходит. — Я не такой, как ты.

— Нет, — кивнул Брин, — к сожалению. Если снова встретишь свою русалку, — лениво заметил он, закидывая ноги на стол, — постарайся не умереть.

Глаза Романа сузились.

— Если бы ты был хоть немного менее равнодушным, я, возможно, даже помог бы тебе.

— А если бы я думал, что ты можешь мне чем-то помочь, — ответил Брин, — я бы мог попросить.

— Ты предал меня, — резко сказал Роман.

— Ты нарушил сделку, — поправил его Брин. — Предательство — слишком мягкое слово. Я придерживаюсь абсолютов.

— Ну, тогда я абсолютно точно, — произнёс Роман, делая паузу, — никогда не помогу тебе.

— Чудесно, — отозвался Брин. — Ещё раз: постарайся не утонуть.

— Не трать впустую эту почку, — бросил Роман напоследок. — Ты ведь не думаешь, что магия сохранится, если её неправильно хранить, правда, Бридж?

Улыбка легко появилась на лице Брина, даже в момент раздражения.

— А если я её потрачу? — спросил он.

— Я знаю, что не потратишь, — твёрдо заявил Роман. — Я знаю наверняка, что ты придёшь ко мне, прежде чем позволишь этому случиться.

— А если нет?

— Ты придёшь, — уверенно сказал Роман. — Ты можешь не считать меня своим другом, Бридж, но лучше надеяться, что я твой, потому что у тебя никого больше нет.

С этими словами он развернулся и вышел.

— Ведьмы, — пробормотал Брин себе под нос. — Показушные маленькие засранцы.

— Не могу не согласиться, — раздался голос за его спиной, и Брин вздрогнул, обернувшись.

Перед ним стояла молодая женщина, словно появившаяся из воздуха. Это была та же ведьма, что приходила к нему раньше, но теперь в ней было что-то другое. Её окружал сладковатый, чуть перезрелый запах, которого раньше не было.

— Но, — задумчиво добавила она, — разве адвокаты намного лучше?

— Русалка, — отметил Брин. — Ты — Саша Антонова.

— Во плоти, — согласилась Саша, без всякого труда открывая ящик его стола, прежде чем он успел её остановить. — Значит, ты всё-таки достал почку? — её голос звучал холодно, с оттенком презрения. — Ты должен знать, что это не та, которую я хотела тебе отдать.

— Ты хотела отдать мне почку Романа, — сказал Брин, — но та, что у меня, более ценная.

— Да, — признала Саша, и на мгновение её черты смягчились. — И я никогда не должна была обещать тебе Льва.

Брин открыл рот, чтобы поправить её — это принадлежало Кощею, а не Льву, и, кстати, откуда ты знаешь Льва? — но вовремя решил, что не стоит быть дураком. Ему и так было понятно, что у Фёдоровых когда-то было трое сыновей, а у Антоновых была одна сестра, которая только притворялась бесчувственной.

— Не стоит рисковать тем, что не готов потерять, — заметил он, и Саша тут же напряглась, её взгляд был почти отталкивающим.

— Я здесь не за этим, — отрезала она, захлопывая ящик стола. — Я пришла предложить тебе ещё одну сделку. Финансовую на этот раз.

— У меня есть деньги, — ответил Брин. — И, кстати, у меня уже есть одна сделка с Антоновой.

— Какая именно? — спросила Саша.

— Вряд ли это имеет к тебе отношение, Русалка, — отозвался он, но всё же его любопытство было задето. — Назови свои условия, — сказал он наконец, не в силах устоять, — но советую сделать их интересными.

Саша холодно улыбнулась.

— Я устала от этих мелких сделок со смертными. Мне нужен кто-то, с кем я смогу работать. Кто-то сильный, — уточнила она, — и не полный идиот. Мне нужен кто-то, кто сможет помочь мне уничтожить Кощея. Кто-то, кто хочет его гибели так же сильно, как я.

— Любопытно, — протянул Брин, сложив руки на груди. — Очень много специфики в твоём запросе, не находишь?

— Многие хотят, чтобы Кощей заплатил за что-то, — пожала плечами Саша. — Вряд ли я единственная, кому он когда-либо причинил вред.

— Правда? И чем же он обидел тебя? — поинтересовался Брин, стараясь сохранить видимость равнодушия.

Она бросила на него взгляд, который ясно говорил: её личное останется личным.

— Попробуй ещё раз, Бридж, — сказала она с ухмылкой.