«Что? О чем это он?»

Целитель остолбенело смотрел на сидящего рядом человека и все пытался собрать разбежавшиеся мысли воедино.

— Не помнишь, да? А так? — варвар вдруг наклонился и ухватил его пальцами за рукав. Смотрел он сейчас снизу вверх, исподлобья.

«…Взгляд страшный, почти безумный… лицо, залитое кровью… искалеченные пальцы, вцепившиеся в его одежду намертво…»

Воздух… его резко стало не хватать, в ушах зазвенело, будто коварные чи-мей залезли все-таки в его голову и принялись стучать в нее изнутри.

«Голос… сплошные хрипы, перемежающиеся с рычанием… 'Тебе решать…»

— Я… Это единственное, что я мог… — заговорил он прерывисто, сбиваясь, будто оправдываясь.

— Знаю, — согласился колдун, — и на самом деле благодарен. А еще хотел спросить: то, о чем я тогда тебе говорил… Ты ведь сделал это, а? Я правильно понимаю?

Мгновение Синь лишь глядел на него, силясь понять, что он имеет ввиду. Ощущение того, что он снова стоит на краю пропасти, смотрит, как из недр ее быстро поднимается вода, и не может сделать ни шага, накрыло его. Его опять окатило безжалостной ледяной волной, протащило по камням… и тогда он вспомнил… И долго сидел, пытаясь совладать с собой.

— Да, — ответил он потом. И голос его звучал тускло, будто надтреснуто, — сделал…

Целитель с силой растер дрожащими руками лицо и не заметил, как расслабились до этого напряженные плечи колдуна, как он полной грудью вдохнул тяжелый подземный воздух и прикрыл веки.

— Жалеешь? — спросил он, не открывая глаз.

— Нет, — мотнул головой Синь. — И сделал бы это снова.

Это значит лишь то, что ему нет прощения. Потому что есть поступки, которые не сможешь оправдать, как ни старайся. Если страж, приставленный охранять сокровище, крадет его, если охранник поднимает руку на своего господина, это называется предательством. А то, что сделал он сам куда как хуже.

Принять это оказалось непросто, но он о чем не сожалел, вот что ужаснее всего.

Он поднялся на ноги и прошелся туда-сюда по тесному каменному ходу.

— Ну что, пойдем, Синь-лан? — Рэн неожиданно оказался рядом и хлопнул рукой его по спине, подбадривая — Или предпочтешь, чтобы я звал тебя настоящим именем?

— Не стоит, — ответил он. — Целитель Лянь мертв, к чему ворошить прошлое?

Он с подозрением ощупал спину — и точно — нашел там прицепленный бумажный талисман.

— Пусть будет пока, — усмехнулся колдун, — чтобы духи не совались, куда не надо.

Они снова отправились в путь по сплетению подземных ходов. То поднимались вверх, то спускались вниз, то сворачивали куда-то. Господин Синь уже со счета сбился, столько раз и куда. Оставалось надеяться, что они не ходят под землей кругами.

Не единожды мелькали перед ними темные размытые силуэты и слышалось мерзкое урчание, переходящее в визгливые смешки.

— Пошли вон! — говорил тогда варвар раздраженно — и тени убирались восвояси.

Однажды только он нахмурился, остановился, начертил кровью на их ладонях защитные знаки и долго вслушивался в в тишину. Но, кажется, обошлось.

— Или мне отказывает чутье, или где-то рядом вода, — объявил Рэн.

Они прошли еще несколько ли и стало понятно, что он прав — сначала воздух стал влажным, потом посвежел, а потом они выбрались к подземной речушке шириной всего в несколько чи, зато бурной и своенравной и дальше уже шли по ее течению, пока, наконец, не выбрались наружу из своей горной темницы.

— Ух… неожиданно, — заключил Синь, разглядывая окрестности.

Вышли они, кажется, по другую сторону гор. А горная речушка, уходя вдаль извилистой узкой лентой, росла, ширилась, огибала горную гряду, превращаясь в полноводную, уже знакомую им реку.

— А теперь разворачиваемся и идем обратно, — подытожил Рэн. — Исток уже близко.

Это «близко» растянулось, должно быть, на половину дня. Речушка уже почти превратилась в ручей, а начало ее все не находилось. А когда они все же добрались до него, уставшие, истершие ноги об острые камни, то в недоумении переглянулись.

В центре небольшой пещеры находился небольшой круглый колодец, и оттуда бил, рассыпаясь в воздухе градом тяжелых капель, тот самый Источник. Рядом с колодцем лежала толстая витая веревка.

— Кому-то придется лезть вниз, — озвучил очевидное варвар. — И этот кто-то — ты.

Синь только кивнул: широкоплечий варвар рисковал в колодце и застрять, да и поднимать его будет сложно.

— А потом что, за добычу сражаться друг с другом будем? — спросил он безо всякого интереса, скидывая на землю пояс и длинные одежды — от них, мокрых, внизу никакой пользы, только лишняя тяжесть.

— Можем, конечно, и посражаться, — ухмыльнулся Рэн. — Но думается, не до того нам обоим будет. — Да и меня интересует одна-единственная табличка — Открытие. Любую другую можешь оставить себе. Ну как, договорились?