У меня получилось выйти из технички самостоятельно, хотя это было непросто. Но потом я провалился в снег по пояс, потерял равновесие и повалился на спину. Выбраться на дорогу и дойти до колеса мне помогали двое, включая техника. Они же помогли мне справиться с ширинкой скафандра и частично демонтировать санитарную систему. Ощущения были не очень: холодно, всеобщее внимание к процессу. Пришлось напрячься, но, в конце концов, я справился. Противнее всего было, когда мне снова надевали приёмник, который за это время успел остыть.

— Слушай, он там себе ничего не застудит? — услышал я за спиной, когда поднимался обратно в техничку.

«Не беспокойся, твой искусственный иммунитет начеку!» — тут же заверил меня Вася.

— Да ну какой! — последовал тихий ответ. — Ты видел, чего у него там? Промёрзнуть точно не успело!

Я вздохнул и сделал вид, что ничего не слышал.

Техничка остановилась под небольшим навесом у основания ракеты, которая вблизи показалась мне монументально-грандиозной.

Возле лифта нас ждал Дмитрий Семёнович. Он раскраснелся от мороза (а, может, не только от мороза).

— Ну что? — спросил он, стараясь заглянуть мне в глаза. — Готов?

— Так точно, — ответил я, кивнув.

Потом ко мне подошёл Сергей Сергеевич.

— Полётное задание вскроешь в точке Лагранжа, — сказал он. — Оно в конверте, справа от ложемента, в специальном контейнере.

— Есть, — кивнул я.

— Связи на старте не будет, — продолжал руководитель. — Конспирация, сам понимаешь. Только обратный отсчёт, по проводам. После старта обрыв. Связь восстановится, когда будет прямая видимость со спутниками лазерной дальней коммуникации.

— Понял.

— На той стороне связь раз в неделю, по квантовому каналу. Вася будет принимать концентрированные пучки сообщений. Я постараюсь держать тебя в курсе, как дела у остальных ребят, — пообещал Сергей Сергеевич.

— Спасибо, — ответил я.

Про квантовую связь я тоже помнил. Эти сведения были среди информации, которой щедро поделился со мной Вася прошедшей ночью.

— Ну и держи в курсе, что и как. У Васи будет связь с бортом «Севера», но тоже периодическая, чтобы местные передачи не запеленговали. Раз в местные сутки, в меняющееся время.

— Понял, — повторил я.

— Ну… тогда, пожалуй, всё, — вздохнул Сергей Сергеевич, отступая в сторону.

Мне хотелось сказать что-то, подобающее ситуации, но, как назло, ничего путного в голову не приходило. В конце концов, я решил, что промолчать — тоже хороший вариант.

Наверху техники помогли мне устроиться в ложементе, застегнули страховочные ремни. Потом закрыли входной люк.

«Внимание! На стартовом комплексе объявлена готовность к пуску пять минут!», — послышалось в наушниках.

Очень несвоевременно, но почему-то только сейчас я подумал, что не взял с собой ничего из развлечений. Книги были бы очень кстати. Чем ещё заниматься почти девять дней в очень маленьком помещении? Даже разминаться придётся в скафандре и то — только чтобы исключить риск образования тромбов, а вовсе не для поддержания мышечного тонуса.

«Я могу читать тебе книги!» — предложил Вася.

А что? Вполне себе вариант… он же ходячая библиотека небось…

«Ну или сделать так!»

На комфортном расстоянии перед глазами вдруг возникла раскрытая книга. Я вчитался. Классика: Достоевский, «Бесы».

«Я это читал», — ответил я.

«А можно и так!» — сказал Вася, и перед моими глазами возник экран, на котором начинался какой-то фильм.

Ну что ж, скучать мне, похоже, не придётся.

«Понял, понял, спасибо! — сказал я мысленно. — Очень круто!»

«Минутная готовность!» — снова голос в наушниках.

Экран исчез. Вместо него появились цифры обратного отсчёта. Я сначала хотел попросить Васю убрать их, но передумал.

«Ключ на старт!»

Сердце немного зачастило. Я сделал глубокий вдох.

— Женя. Всё в порядке? — голос Сергея Сергеевича.

— Да. Всё хорошо, — спокойно ответил я, усилием воли возвращаясь в спокойное сосредоточенное состояние.

«Продувка»

Внизу, далеко подо мной, что-то загудело. Вибрация прошла по корпусу ракеты.

«Зажигание!»

Вибрация усилилась. Я чувствовал её каждой клеточкой своего тела.

«Предварительная… Старт!»

Тон вибрации изменился, стал более высоким. Низкий гул, переходящий в грохот.

На грудь мягко навалилась перегрузка. От вибрации появилось ощущение щекотки в зубах. Я улыбнулся.