«Теперь вижу… фух! В этот раз частота мерцания снижалась до пятидесяти герц!»

«Можешь заставить меня заснуть?» — спросил я, подумав о многих часах, которые ещё предстояло провести в этом странном месте между мирами.

«Нет! — ответил Вася. — Не могу! Тебе может присниться что-то из прошлого… а если оно будет искажено сном, это может привести к непредсказуемым последствиям. Вплоть до создания новой Вселенной!»

«Ладно, — кивнул я. — Может, кино включишь? Или книжку дашь почитать?»

«Тоже опасно! Просмотр может сформировать в твоём мозгу целостную картину, куда переместится твоё сознание», — ответил Вася.

«Ты это знаешь или предполагаешь?» — спросил я.

«Предполагаю, — после некоторого колебания ответил Вася. — Того, с чем мы столкнулись, никто не предвидел. У автоматов нет воспоминаний».

«Я могу не продержаться сутки», — ответил я.

Да, нас учили определённым психологическим приёмам, позволяющим сохранить концентрацию на происходящем, но насколько долго я смогу держать такой режим? Неизвестно.

«Если только полностью сознание выключить… — будто бы рассуждал вслух Вася. — Но это опасно! На борту нет реанимации».

«Для начала надо сообщить на Землю, — сказал я. — Надо остановить остальные старты. Пока они не найдут способ держаться достаточно долго».

«Само собой, — ответил Вася. — Доклад по квантовому каналу ушёл».

«Они не ответили?»

«Пока нет. Канал во время перелёта тонкий. Вычислитель задействован для контроля курса. Общение только текстом».

«Включай кино», — попросил я.

«Какое?» — в это раз Вася не стал перечить.

«Любое из тех, что я ещё не видел. Только выведи на экран. Не на сетчатку. Ладно?» — попросил я.

«Можно подумать я прям знаю, что ты видел, а что нет… я не копался в твоей памяти! — проворчал Вася, после чего добавил: — Ладно, попробую угадать».

Я заставил себя воспринимать экран и происходящее на нём как неотъемлемую часть интерьера обитаемой кабины «Севера-1». И это сработало. Моё сознание больше не плыло, а картина не становилась излишне реальной. Я просто отстранённо наблюдал за историей, прекрасно понимая, что она разворачивалась на борту космического корабля.

«Ух ты! — сказал Вася, — работает! Я доложу на Землю?»

«Только если долетим», — ответил я.

«Разумно».

Мне казалось, что на корабле холодает. В голову так и норовило залезь то воспоминание об эвакуации. Термоодеяло. Жужжание чужих дронов… смерть.

Я балансировал на грани, наблюдая за забавными картинками на экране. Считывая сюжет, но не втягиваясь.

За следующие несколько часов я возненавидел кино. Тем не менее, мы долетели.

Я видел, как «Север-1» приближается о огромной радужной стене. Пристегнулся в ложементе, как полагается по протоколу. А потом Вася скомандовал: «Женя, приготовься!»

Толчок, навалилась тяжесть. Потом уже знакомая тошнота. И вот радужные переливы за иллюминатором исчезли. Мы вернулись в обычный континуум, размерности три плюс один.

Я перевёл дух. Осторожно подумал о ребятах в учебке. Воспоминания оставались воспоминаниями — не пытались обрести плоть и стать реальными.

Какой же на самом деле кайф ни в чём себя мысленно не ограничивать!

«Женя. Ты очень крут. Правда», — сказал в моей голове Вася серьёзным тоном.

Я промолчал, мысленно улыбаясь.

«Я думал, что нам конец. Хотел только успеть информацию передать», — продолжал компаньон.

«Вась…» — мысленно сказал я.

«Что?»

«А выключи меня, пожалуйста», — попросил я.

Мне снова показалось, что в кабине холодает.

«Хорошо, — ответил Вася. — Через пару часов будешь как огурчик!»

«Я не хочу через пару часов. Можно подольше?»

«Сутки максимум. Потом небезопасно. И разминка нужна».

«Хорошо. Пускай будут сутки».

Когда я проснулся, пребывание за изнанкой мира казалось странным сном. Потянувшись, я сделал нехитрую разминку. Позавтракал. Потом взглянул в иллюминатор.

Звёзд тут было видно заметно больше, чем в околоземном пространстве. Они складывались в незнакомые созвездия. Саму Нарайу пока что увидеть было нельзя, разве что при помощи носовых камер — корабль держал курс прямо на планету.

«Как самочувствие?» — с беспокойством спросил Вася.

«Отлично всё», — ответил я.

«У меня хорошие новости».

«Вот как? Ну делись», — мысленно ухмыльнулся я.

«Тебе присвоено внеочередное воинское звание полковник».

— Служу России! — машинально, вслух ответил я.