– Теперь не буду хватать твою, – согласилась я. – Спасибо, Джон!

– Благодари не меня. – Он улыбнулся, а я нахмурилась. – Ее купил Мейсон.

Чашка чуть не выпала у меня из рук, и я невольно прижала ее к груди.

– Мейсон?

– Она здесь с позавчерашнего дня. Думаю, он хотел, чтобы ты сама ее нашла. Я собирался тебе намекнуть, но ты убежала на вечеринку.

Я вспомнила, как два дня назад мы с Нейтом шли по коридору. Я снова увидела Мейсона, прислонившегося к моему шкафчику. Он смотрел на меня, словно извиняясь. Он уже купил эту чашку, возможно, чтобы ею сказать мне то, что не мог признать вслух…

Я смотрела на молочно-белую гладкую чашку и не находила слов, чтобы выразить свои чувства. Я поднесла ее ко рту, имитируя глоток, и Джон рассмеялся. Неужели мой жест был таким смешным? Я вопросительно посмотрела на него. Затем, словно что-то мне подсказало, я перевернула чашку вверх дном.

Оказалось, не вся чашка была белой. На дне имелся рисунок: остренький звериный носик с черно-белым мехом под тонкими усами. На меня смотрела морда енота!

Несколько часов спустя я сидела в своей комнате, погрузившись в одиночество. Была суббота, Мейсон тренировался в спортзале.

Я сказала Джону, что хочу побыть одна, но правда заключалась в том, что я не могла перестать думать о вчерашнем дне, о том моменте, когда Мейсон предложил мне стать частью важного события в его жизни.

«И для тебя там найдется место». Он это хотел мне сказать? Вдруг я заметила что-то в углу, у коробки. Я подошла поближе, а когда поняла, что это, остановилась. Потом неохотно наклонилась и подняла с пола папин альбом. Он лежал там с тех пор, как я швырнула его в приступе гнева. Жаль, что плотные страницы немного погнулись. Я открыла его и стала листать.

Интересно, знал ли папа, что его прошлое рано или поздно меня настигнет? Мне хотелось верить, что у него была веская причина учить меня терпеть боль. Он никогда не учил меня ее отрицать – именно что терпеть. Мириться с ней и принимать, потому что есть вещи, которые мы не можем изменить. Истинная сила не в твердости, а в том, чтобы сгибаться, не ломаясь. Именно это он всегда пытался мне сказать.

Я погладила альбом и полистала его, снова найдя наше фото с секретиком, и заметила, что в одном месте от двустороннего скотча, к которому был прикреплен полароид, не отклеена защитная пленка, и она чуть отошла на уголке.

Я нахмурилась, подцепила пленку кончиком указательного пальца и медленно ее сняла. Стук сердца на мгновение оглушил меня. На полоске было всего одно слово: «ключ». И оно вмиг всё изменило.

– Не получается, – сказала я капризным тоном маленькой девочки.

В глубине комнаты потрескивал камин. Был самый обычный вечер, но листок бумаги передо мной казался необычным, непонятным. Ради развлечения я расшифровала много папиных посланий, но это оказалось каким-то особенным.

– Не получается, потому что ты не использовала ключ.

– Я не понимаю, где мне его взять, этот ключ. Мне больше нравится секретный язык, которому ты научил меня, когда я была еще маленькой.

Папа приподнял уголок рта.

– Конечно, ведь он намного проще. А в этом случае тебе придется использовать число. Видишь? Его называют криптографическим ключом. Только с его помощью можно расшифровать послание.

Он объяснял мне все мягким и терпеливым тоном. Хоть я и любила гулять на свежем воздухе и целыми днями пропадать где-нибудь в лесу, вечером, попивая горячий шоколад, мы сидели за столом и папа открывал мне двери в совершенно новую вселенную. Его рассказы меня очаровывали. Знания делали его в моих глазах особенным человеком. Казалось, они принадлежали далекому миру, гладкому и металлическому, как одна из тех ракет, бросающих вызов звездам.

– Это слишком сложно.

– Совсем нет, – сказал он тихим голосом. – Смотри: ключ – число 5. Значит, для расшифровки сообщения нужно сдвигать буквы на пять позиций правее. Буква «А» заменяется на «Д», буква «Б» – на «Е»…

«Понятно, – подумала я, – но в чем смысл всего этого? Разве не было бы веселее шифровать сообщения, как раньше?»

– Этот способ слишком… технологический, – недовольно пробормотала я, потому что любила простые приемы, а над таким шифром надо долго сидеть.